– Красиво, – протянул мальчик. – О, это тоже ты рисовал?
Александр глянул в свой блокнот. Рисунок на этой странице отличался от остальных своей нечеткостью линий и не точным копированием персонажей, похожей больше на стилизацию.
– Это папа рисовал, – Александр улыбнулся, вспоминая, как отец, заметив, за чем сын коротает будни, пока он носится по всяким администрациям, накалякал черепашку Рафаэля на одной из страниц. – Остальное – я.
Улыбка сползла с лица Александра. Рисунок – это было лучшее, что отец мог сделать, когда мальчик отчетливо понял статус «временного опекуна», перекочевавший через пару лет от дяди к бабушке.
Новый знакомый воспринял перемену в его лице по-своему.
– Знаешь, а наши бабушки знакомы, – немного сковано начал он. – Моя бабушка говорила, что твой папа привез тебя, помог разобраться с документами и ***, а потом уехал.
– Здорово, – равнодушно бросил Александр. – Юри-кун, да?
Мальчик, обрадованный тем, что его фамилию запомнили, кивнул.
– А ты где живешь? – нехотя, но цепляясь за возможность поговорить с кем-то, не прося при этом помощи с уроками, спросил Александр. Рядом с моим домом? Знаешь, где это?
– Нет, вы же прямо у рынка, да? – похоже, Юри тоже оживился. – А я в Иэносите.
Александр замялся.
– А это где?
Спросить «а это что?» было бы слишком неловко.
– Ну, – для Юри это явно было очевидной вещью, не требующей объяснений. – Ты вроде в Редзинси живешь, если рядом с рынком. Я в Иэносите.
– А, район типа?
Александр все же понял, о чем они говорят, но название районного распределения, кроме префектур, не знал.
Юри первую секунду выглядел озадачено, а потом улыбнулся.
– Ну, пусть будет район.
Александру стало неловко и приятно одновременно.
– Хочешь, вместе домой пойдем? Если твой район по пути.
Александр закусил губу, боясь, что его отошьют, а про себя думал, что в чем-то отец был прав. У бабушки безопасно. Значит, надо этим пользоваться. Ходить в школу, завести друзей. Даже скрипя сердцем.
Юри скованно кивнул.
Жил он дальше Александра, тот вообще не был уверен, что кто-то из его школы живет так близко к ней, а на его улице соседями были только бабушки с дедушками и семья с маленьким ребенком. И Александр был доволен этим фактом до того момента, как понял, что чтобы дойти до дома, ему придется преодолеть рынок, где продавала овощи его бабушка. А идти домой с ней как младшеклассник, пока мимо едут на велосипедах ребята из школы, он не хотел.
Но еще меньше он хотел наткнуться на бабушку Юри, поэтому успел сто раз пожалеть о том, что предложил ему идти вместе.
– Как тебя зовут? – уточнила бабушка Юри, когда мальчики поздоровались, а Александр чуть не забыл поклониться. Глупая традиция.
– Ал, – начал он с сокращения.
– А твоя бабушка зовет тебя Саща, – бабушка Юри подняла брови и повернулась к внуку. – А ты, Юдзу?
– Ал. Это сокращение от…
– Александр, – новому однокласснику удалось выговорить его полное имя почти правильно.
– Тогда зови и Юдзу по имени, – бабушка Юри наконец улыбнулась, и повела внука домой.
Александр испытал облегчение, а про себя подумал о том, что по именам тут называют друг друга только друзья.
Его бабушка ждала его на детской площадке. В поношенном кардигане, с авоськой, от которой так и не отвыкла после долгих лет, прожитых в СССР. От нее странно повеяло теплом, словно Александр только сейчас приехал и увидел ее после долгой разлуки, а не прожил уже месяц.
– Давай я возьму, – предложил мальчик.
– Тебе стоит говорить на Японском, чтобы тренироваться, – она передала сетчатую сумку внуку в руки и направилась в сторону дома. – Мы же не в России.
Александр почти никогда не слышал от бабушки русской речи. Рожденная в Японии и переехавшая после войны в СССР до смерти своего мужа, она учила и своих детей, и внука японскому, потому что знание языков – это полезно. Александр бы так и не увидел от этого пользы, если бы не переехал к ней.
– Да, я помню, – бросил мальчик нетерпеливо. Он хотел рассказать о том, как прошел день.