Сейчас нельзя было проявлять ни нерешительности, ни колебаний. Чем дольше она думала, тем больше убеждалась в том, что промедление подобно смерти.
— Вам известно, сколько людей к этому причастно? — спросил Эмори.
— Нет. Судя по всему, это хорошо спланированная операция. И вряд ли она возможна без помощи изнутри парка.
— Господи. Мы знаем чьей?
— Пока нет. Но велика вероятность того, что предатель — кем бы он ни был — работает в службе безопасности или системном отделе.
Пауза.
— Кто эти люди? Фанатики? Какие-то сектанты?
— Вряд ли. Я только что общалась по рации с их представителем. Он сказал мне, что им нужно.
— И что же?
— Горнило, мистер Эмори.
На другом конце линии снова наступила тишина. Затем Сара услышала — или ей показалось, что услышала, — долгий, протяжный выдох.
— Горнило, — повторил глава холдинга.
— Да. Исходный код, базы изображений, вообще все.
Снова пауза.
— Мы можем записать все это на один диск с защитой от копирования, — продолжала она. — Но сначала нам потребуются три электронных ключа — ваш, мой и Фреда Барксдейла, чтобы дешифровать корневые программы.
— Он сказал вам, что произойдет, если мы не подчинимся?
— Весьма подробно. Он заявил, что выведет из строя аттракционы, взорвет рестораны и людей в очередях. Это сотни пострадавших.
— Мы можем найти взрывные устройства? Отключить роботов? Эвакуировать посетителей?
— Нас предупредили, что любая подобная попытка повлечет немедленное возмездие. Он сказал, что монорельсы находятся под наблюдением, и намекнул, что в них заложена взрывчатка. Кроме того, мы должны доставить им программу через полчаса. У нас просто нет времени.
— Понятно. Кто в парке, кроме вас, знает об этом?
— Служба безопасности приведена в состояние готовности. Но в курсе событий только Боб Аллокко и Фред Барксдейл.
— Пусть так и остается, пока возможно. — (Директор услышала, как скрипнуло кресло.) — Но все-таки, Сара, я не понимаю. Технология Горнила слишком отличается от прочих, и никто не осмелится ее использовать. Если мы увидим голограммы, похожие на наши, в другом парке или на каком-нибудь представлении в Вегасе, мы сразу же узнаем, кто истинный виновник.
— У Фреда Барксдейла есть соображения на этот счет. Он полагает, что эти парни собираются использовать Горнило вовсе не для развлечений.
— В смысле?
— По словам Фреда, технологию Горнила можно модифицировать для иных применений. Например, воспроизведения голограмм, использующихся для защитных наклеек на дисках с программным обеспечением и фильмами. Но Фред считает, что, возможно, у них на уме и кое-что более серьезное. Типа новой супербанкноты.
— Супербанкноты?
— Так называли поддельную стодолларовую купюру, найденную в обращении пару лет назад. Помните? Она была почти неотличима от настоящей. Никто не знает, откуда она взялась. Впрочем, возникли предположения, что создать ее могла лишь мировая держава средней величины или террористическое государство. Случившееся настолько напугало казначейство США, что они разработали новую валюту. Со всеми видами защиты от подделок — краской с меняющимися цветами, голографическими водяными знаками, защитными нитями. Но…
Сара замолчала.
— Но Горнило можно перепрограммировать так, что оно будет их воспроизводить, — закончил за нее Эмори.
— Это лишь теория. Фред также предположил, что, возможно, Горнило нужно им для каких-то военных целей — создания ложных тепловых меток или радарных изображений, сбивающих с толку самонаводящиеся ракеты, что-то в этом роде. Сами знаете, как правительство старается наложить лапу на наши патенты.
— Барксдейл говорил вам, насколько сложно это будет осуществить?
— Дело не столько в программном коде, сколько в процессорных мощностях. Воспроизвести небольшую голограмму относительно просто. Но для того, о чем говорил Фред, потребуется доступ к суперкомпьютерам. Ко множеству суперкомпьютеров. Понадобятся ресурсы средней мировой державы.
— Или террористического государства.
Эмори замолчал. Сара почти слышала, как он мысленно перебирает возможные варианты. В первую очередь его интересовали деньги, в которые он переводил и потерю технологии, и связанный с ней ущерб, и возможную гибель одного-двух десятков посетителей. Если подумать, то уравнение получалось не таким уж и сложным.
Наконец Эмори заговорил:
— Их представитель давал вам какие-либо гарантии, если мы отдадим им исходный код?
— Нет. Он просто сказал, что, если мы сделаем то, о чем он просит, никто не умрет. Они уйдут, и парк снова будет нашим.