Барон Серебряное Древо мгновенно узнал изменившего облик целителя.
— Рубите его! — приказал он своим людям, указывая на содрогающееся тело волка-паука, и, повернувшись к Повелителю Летучих Мышей, рявкнул:
— Маг!
Колдун Гулдейрус сдержанно улыбнулся барону и развел в стороны руки. Из чернильно-черных глубин его рукавов хлынул попискивающий, хлопающий крыльями темный поток: стая летучих мышей взмыла к потолку, как струя дыма в поисках дымохода.
— Он далеко не уйдет, — небрежно заметил маг. — И эти два воина недолго протянут, когда мои малыши вырвут им глаза.
Эмбра попыталась встать на ноги, но все вокруг нее завертелось в бешеном вихре. Она рухнула обратно на солому с беспомощным стоном, стараясь нащупать на груди Камень, чтобы получить от него силу. Воины ее отца, ухмыляясь, бросились вперед, потрясая мечами. Их было так много, что Хоукрилу ни за что не справиться с ними, а когда его не станет, их всех уничтожат, и Банда Четырех исчезнет навсегда…
— Рубите их, — произнес барон Серебряное Древо с холодной улыбкой. — Пусть их смерть будет медленной и мучительной, а наша дочь пусть понаблюдает: может быть, ее это наконец чему-нибудь научит.
Человек, который прибежал в крохотный Длаэнрипрель, задыхался и еле стоял на ногах, он с хрипом ловил ртом воздух и не мог выговорить ни слова. Он упал на колени и дергал за рукав изумленного возчика, настойчиво пытаясь что-то сказать.
— Что такое? — резко спросил возчик, глядя на задыхающегося человека. — Что случилось?
— Там, сзади, — наконец выговорил тот. — Приближается, скоро будет здесь. Чудовище!
Возчик прищурился.
— Что за зверь?
— Клешни как у краба… огромный краб! Отгони скот! Он ест коров!
Возчик несколько мгновений смотрел в лицо испуганному вестнику, потом отбросил сомнения, повернулся и побежал за сигнальным рогом к колодцу, чтобы поднять Длаэнрипрель по тревоге.
Подумать только, до чего некоторые любят поднимать шум! Остров Плывущей Пены напоминал разоренный муравейник.
Король Келграэль Сноусар откинулся на спинку Речного Трона и постарался скрыть вздох. Через секунду он до боли в челюстях старался подавить зевоту.
Еще один день, полный интриг. Подумать только, некоторые тупицы и вправду хотят стать королями!
Тронный зал сегодня поистине походил на сердцевину муравейника, придворные сновали взад и вперед, их раззолоченные одежды посверкивали, вздымаясь при движении, а голоса интриганов сливались в непрерывный шум, который отражался эхом от потолка и становился еще непереносимее. Дворцовые распорядители с рассвета были на ногах, оберегая короля от тех, кто пытался, словно штурмуя брешь в крепостной стене, прорваться к трону.
Один раз служители позволили просителям приблизиться к нему, и ему пришлось несколько раз кряду выслушивать поток раболепного блеяния, глядеть на лица, на которых были написаны то угроза, то лукавый намек, вдыхать резкий запах духов и щуриться от сверкания драгоценностей.
— Несомненно, ваше величество, — сказал ему самый последний из посетителей, и на его лице появилась покровительственная усмешка, словно он считал Пробужденного короля слепым и неспособным заметить такие мелкие подробности, — вы должны видеть, что семейство Халидинор по старшинству имеет больше прав на Фелиндар! Онталус Халидинор должен стоять сейчас перед вами как самый верный из ваших баронов, и он мог бы стоять уже два дня назад, если бы вы…
У дверей возникла какая-то суета. Раздались гневные голоса, головы раздраженно повернулись туда, распорядители устремились к двери.
Человек, на котором было больше грязи, чем дорогих тканей, оттолкнул в сторону охранника и громко вскричал:
— Мне наплевать, что эти господа прождали три дня и три ночи! Мои новости не могут ждать! Необходима помощь королевских войск!
Еще несколько распорядителей бросились к нему, расталкивая людей.
— Аглирте грозит гибель! — в отчаянии закричал вновь прибывший, когда высокие придворные начали теснить его назад, к двери. — На помощь! Мой король! На помощь!
Король Сноусар одним прыжком вскочил на ноги, резким взмахом руки прервал презрительно улыбающегося вельможу на полуслове и спустился со ступенек Речного Трона.
— Стойте! — крикнул он.
В зале воцарилась тишина. Все глаза были прикованы к Сноусару, кроме глаз тех его распорядителей, которые боролись с нарушителем спокойствия, собираясь силой выволакивать его из зала.