— А ты-то откуда знаешь? — спросила Ленка. — Ты ей слуга, что ли, — все за ней повторять.
— Мы рядом живем, поняла? — ответила Света. — А Барри еще на вокзале был, провожал меня, вместе с папой.
— И не рядом. Если бы рядом — вы бы в одной школе учились, а так — в разных. Я все слышала, как вы про свои школы говорили.
— Не рядом, а близко, — поправил я. — Меня Барри даже из озера вытащил. Я чуть не утонул, а он — вытащил.
И хоть все было тогда по-другому — Барри, наоборот, меня толкнул в озеро, — но Ленка сразу поверила и перестала спорить.
В этот день наш первый отряд был в походе, и мы играли в футбол против старших ребят из чужого лагеря. Но мы держались крепко.
Я был в защите.
Они думали, что будут бегать быстрее нас и наколотят нам голов.
Но у нас на воротах стоял Евдокимов. Он ловил любой мяч, кувыркался, взлетал, падал, и счет оставался 0:0. Мы тоже гонялись изо всех сил, хорошо еще — солнце светило в глаза не нам, а команде чужого лагеря. Во втором тайме мы поменялись воротами, но солнце было уже сбоку.
Под конец мы здорово устали, и вражеская команда тоже устала.
Но тут Корнилов крикнул нам:
— Вперед! Идет последняя минута, вколотим дылдам гол!
И мы повели мяч. Мы бросились в атаку все, оставалась последняя минута. Мы были уже у вражеских ворот и уже ударили по воротам. Но мяч отлетел от штанги, и чужая команда перебросила его на нашу половину поля.
Я бросился изо всех сил к мячу. И так получилось, что мяч прикатился прямо ко мне. Я держал мяч, но меня окружали только враги, они плотно обступили меня. И я решил отдать мяч Евдокимову. Я ударил по мячу так, чтобы перебросить его через головы врагов. Но мяч полетел неожиданно совсем в другую сторону, не туда, где стоял Евдокимов в боевой готовности. Я еще надеялся, что мяч от штанги отскочит. Но он пролетел мимо Евдокимова и влетел в наши собственные ворота. И сразу судья просигналил о конце игры.
— Гол! Гол! — закричали наши враги.
Они хлопали в ладоши и обнимали друг друга.
— Не считается, — пробовал спорить наш капитан Корнилов. — Мяч полетел в ворота, когда игра уже кончилась!
Но его никто не слушал, даже наши болельщики.
Так получилось, что в последнюю секунду матча я забил гол своей родной команде.
Я шел опустив голову и ни с кем не хотел разговаривать.
— Ему бы только по столбам лазать, — сказали сзади меня. — Обезьяна. У него, наверно, хвост растет.
— Ты, обезьяна! — крикнули мне. — Ты что, ослеп, когда по своим воротам бил?
И тут вдруг за меня заступился Корнилов.
— А сам-то ты — всю игру ходил как инвалид, — сказал он. — Кольку будешь дразнить — во тебе будет.
А мне стыдно было даже идти вместе со всеми.
Три человека из нашего отряда играли в ножички.
Я к ним подошел, чтобы они меня тоже приняли.
Но один сказал:
— Ты иди, для чужой команды голы забивай.
— А чего он? — спросил другой.
— Он гол забил в наши ворота.
Но я уже не слушал их разговор, а пошел в лес.
В лесу я наткнулся на Евдокимова. Он тоже ходил один среди деревьев.
— Ты? — спросил он и как будто испугался.
— Я так, хожу просто, — сказал я.
Евдокимов вдруг плюнул, и слюна оказалась красной.
— Видал? — спросил он.
— Кровь?
— Кровь. Ничего, я ему тоже нос разбил. Из первого отряда, такой длинный, его в поход не взяли, он и ходит.
— Из первого отряда?
— Из первого. Я ему говорю: не считается твой гол, а он говорит — считается.
— Я нечаянно, — сказал я, — я хотел тебе отдать.
— Да я знаю. Я сам в прошлом году два гола в свои ворота забил, когда стоял в нападении. Я после игры знаешь что сделал? К штанге подошел — и как дал по ней головой. Во был синяк! Чтоб все видели, что я себя сам казню.
— Может, мне тоже дать головой, а? — посоветовался я.
— Не надо. Через три дня будем снова играть, ты и докажешь.
На спортивной площадке по буму ходила Ленка.
Я хотел у нее спросить, где Света, но она вдруг сама меня позвала:
— Что, свою Светочку ищешь?
— Она не моя, — сказал я.
Я подумал, что Ленка сейчас спустится с бума, тогда на это бревно заберусь я. Я давно хотел побегать по нему, потренироваться.
— Ты у нее слуга, что ли? — спросила Ленка.
— У кого?
— У Светочки. Что она скажет, то ты и подтверждаешь.