— А как же быть с религией? — спросил Нанаш.
— А что религия? Пусть каждый народ, если хочет, сохраняет свою религию. Марксисты убеждены, что люди сами поймут, что представляет собою религия. Разве не русский поп Гапон поставил народ девятого января под расстрел?! Народ ведь все поймет. Ему надо только разъяснить… Я вот хочу предложить, чтобы ты и еще несколько наших коммунистов устроились агентами в торговые компании, например, в фирму «Зингер». Тогда вы сможете более свободно разъезжать по разным селам, встречаться с людьми, распространять листовки и другую революционную литературу… Надо использовать и всякие легальные организации вроде сельских потребительских коопераций, кредитных товариществ и всевозможных обществ. Знаю, что есть такое «Просветительское общество», «Общество охраны природы». Кажется, есть даже «Общество трезвости». Замечательно!.. Смотри, сколько у нас возможностей!..
Тембот взглянул на часы.
— Люди-то наши когда соберутся? — спросил он. — Сегодня ведь у нас такая большая тема. Я хочу рассказать нам о Владимире Ильиче Ленине.
— Сейчас подойдут, — ответил Нанаш. — Я наказал, чтобы сегодня приходили попозже, переодетые жандармы теперь и по ночам рыщут…
— Все ясно! А пока отвечай на мой вопрос, на который ты не ответил, — снова улыбаясь, говорил Тембот. — Почему не женишься и беспокоишь мать?
— Потому, что хочу жениться только на Муслимат.
— А кто она, Муслимат?
— Она работает у Бийсолтана. Была служанкой у Фатимы. Бийсолтан запрещает ей выходить замуж. Конечно, трудно найти другую такую работницу, трудолюбивую и расторопную… Фатима когда-то раньше говорила с отцом о нас…
— И что же он сказал?
— Он ответил Фатиме: «Возьмешь ее с собой в дом Чомая, когда выйдешь замуж за Салимгерия. Тогда поступай с ней, как тебе захочется, а пока пусть работает здесь!..» Видишь, какие дела, а ведь считается, что крепостные давным-давно получили свободу… Мы много думали с Муслимат, как нам теперь быть. Фатима-то ведь ушла из дома. Ослушаться Бийсолтана? Он все равно жизни не даст ни ей, ни мне, ни нашим родным, — сила-то пока в его руках, — вздыхая, говорил Нанаш. — Я очень рад, конечно, что Касым и Фатима соединили свои жизни. Жалко только мать Касыма. Бийсолтан грозится сгноить ее в тюрьме…
— Да-а-а… — в раздумье произнес Тембот. — А я слышал, будто Бийсолтан очень любил свою дочь…
— Кто его знает!.. Правда, с тех пор как Фатима убежала из дома, отца не узнать, — так похудел. Целый месяц он сам повсюду ездил, искал дочь и Касыма. К счастью для них, пока не нашел. Зато Чомай и его сын Салимгерий пальцем не шевельнули. Чомай говорит, — не нужна нам украденная невеста! Чомай, однако, добился от Бийсолтана чего хотел. С его помощью он построил новую фабрику. Оформлена она на имя Салимгерия, но доходы с нее думал получать Бийсолтан. Теперь, как видишь, он потерял и дочь, и фабрику. И потому бушует, как лютый зверь…
— А может быть, и тебе таким же образом увезти Муслимат? — посоветовал Тембот.
— Нет, друг, ничего не получится. Если увезу Муслимат, я должен отсюда исчезнуть надолго… Как же тогда работа? Ты же первый меня об этом и спросишь. Нет, не имею права ради своего личного счастья бросить наше общее дело, нельзя, бесчестно это!.. Придется нам с Муслимат подождать.
Часть вторая
ГЛАВА 1
Широки, необъятны просторы Российской империи. Многочисленны и разнообразны дороги, пересекающие ее. Степные и горные, лесные и каменистые, песчаные и глинистые, прямые и кривые, — несут они вести из города в город, из станицы в станицу, из села в село. Они летят через поля и реки, через моря и горы, поднимаются по узким дорожкам, где едва проезжает арба, добираются и до Карачая.
Так дошла до Карачая и страшная весть о Ленских событиях в Сибири в 1912 году. Она потрясла, ошеломила бедняков-карачаевцев.
И чем дальше идет время, тем все больше приходит в Карачай тревожных известий. Что ни день, то новость!
В одном из уездов Рязанской губернии русские крестьяне отобрали земли у помещиков, рабочие какого-то завода, недовольные низкой заработной платой, отказались выйти на работу. В Армавире рабочие организовали забастовку, а в Ставропольской губернии идут аресты рабочих.
А в самом Карачае? Как только станет известно, что в ближней станице бедняки захватили землю у богатея, — тут же попытаются сделать это и карачаевцы.