Начинало светать. Касым посмотрел на небо: оно было тусклым. Кое-где медленно проплывали остроносые черные облака.
При мысли о Бийсолтане сердце Касыма мучительно сжималось… «Что будет с Фатимой, если Бийсолтан убьет меня или я убью его, отца Фатимы?!»
До этой ночи Касым никогда так ясно не сознавал, что он и Фатима принадлежат к двум непримиримым классам. «А что будет с нашим сыном? Что скажет он, когда вырастет?» — проносилось в его сознании.
Касым снова взглянул на небо, там, в рассветном сумраке, ярко сияла звезда Чолпан.
Светлело небо. И выстрелом из винтовки он дал сигнал начать наступление.
Касым открыл глаза и почувствовал, что лежит на чем-то мягком. Но спросить, где находится и что с ним случилось, у него не хватило сил, и он опять закрыл глава. А когда снова пришел в себя и осмотрелся, увидел, что лежит на кровати в незнакомой маленькой комнате. Какая-то женщина склонилась над ним и поит его с чайной ложки чем-то сладким, а рядом с ней паренек. В комнате сидели и некоторые командиры сотен из балахоновского отряда.
— Где я? — чуть слышно прозвучал его голос.
— Не беспокойся, сынок, ты у своих. Я мать вот этого мальчугана, Батыра. Так же звали и его покойного отца, — сказала со слезами в голосе женщина. И Касым сразу же вспомнил Батыра, командира сотни, павшего в бою от сабли Аскера, сына Добая. Тут же прикончил Касым этого звереныша.
— Что с нашим Батыром? — еще тише спросил он.
— Батыр убит, — глухо сказал один из командиров. Женщина при этих словах громко зарыдала и вышла. — А тебе, — продолжал командир, обращаясь к Касыму, — от нас всех наказ: как можно скорее поправиться! С белой бандой мы здесь разделались. Те, кто остался, еле ноги унесли. Наш Совет восстановил свою работу.
— А… а полковник Бийсолтан где? — обессиленно произнес Касым.
— Полковник? Удрал полковник с остатками банды!
Касым в изнеможении снова закрыл глаза.
— Теперь, — сказал тот же командир, обращаясь к вошедшей хозяйке, — мы оставляем раненого на ваше попечение, сестрица. Врач говорит, что опасность миновала. А мы должны похоронить погибших в бою товарищей.
И командиры ушли.
В ту же ночь балахоновцы заняли селение, служившее оплотом банде Бийсолтана.
Как только до Фатимы дошла весть, что Касым ранен, она тут же собралась в дорогу. Договорилась с Байдымат, что Сережу на это время оставит у нее. Но вдруг подумала: «Может быть, Касым ранен тяжело, кто знает, придется ли ему еще раз увидеть сына!» И Фатима решилась поехать с Сережей.
Байдымат сначала уговаривала ее оставить сына, но видя, что решения Фатима не изменит, стала помогать ей укладывать вещи малыша.
«Трудно ей, ой как трудно будет в пути с малышом, — думала Байдымат. — Правда, он послушный мальчик», — успокаивала она себя, но тревожные мысли не покидали. Байдымат вышла и скоро вернулась, держа в руках небольшой сверток.
— Мальчик съест это в дороге, — проговорила она и положила сверток в корзинку Фатимы.
— Спасибо, Байдымат, спасибо тебе. Сереженька, давай одеваться. Надевай пальто и шапочку, давай я застегну тебе пуговицы, — взволнованно говорила Фатима.
— Вот вы и собрались… Прощайте, дорогие, будьте здоровы и осторожны. Время-то сейчас такое беспокойное!.. — с грустью говорила Байдымат, обнимая и целуя обоих на прощанье.
И долго потом стояла она у дороги, всё смотрела вслед Фатиме и мальчику, пока те не скрылись с глаз.
Фатима шла, крепко держа сына за руку. Ярко светило утреннее солнце. Небо было таким безоблачно ясным… Фатиме показалось, будто видит она такую красоту впервые в жизни. «Удивительна все-таки природа, — подумала она, — сейчас не найдешь человека, у которого было бы спокойно на душе, а кругом так тихо!»
Зато на вокзале царили суматоха, шум и крики. Спешили куда-то, бежали, суетились, переговаривались встревоженные люди. Среди них было много красноармейцев.
Сережа долго рассматривал военных, потом спросил:
— Мама, а у моего папы тоже такая сабля?
— А где твой папа, малыш? — спросил у Сережи один из красноармейцев.
— Папа? Мой папа воюет. Он мне саблю даст!
— Ого, да ты, оказывается, герой! Вот мы тоже едем воевать. Надо прикончить банду горского полковника! — сказал красноармеец и вместе с другими направился к поезду.
При слове «полковник» сердце Фатимы болезненно сжалось. «Неужели это отец?» — подумала она.
В вагоне красноармейцы уступили место Фатиме, и они с Сережей устроились очень удобно.
Но мысль об отце теперь не давала покоя. «Неужели это отец!.. Неужели… неужели он?!» — Фатима любила отца. Вспомнила вдруг, как он говорил ей: «Доченька, я живу для тебя. Я не пожалею сил, чтобы сделать тебя богаче всех. В Карачае нет ни одной такой красивой и умной девушки, как ты! Вся моя жизнь только в тебе, а мать… о ней ты лучше и не спрашивай!..» И Фатима задумалась. Почему же отец тогда всеми силами старался испортить ей жизнь?! Разве она не отвечала ему любовью? Зачем он уничтожал всех людей, которые так дороги ей? Где Сайра, вскормившая ее своей грудью? Почему он сделал все, чтобы разлучить ее с Касымом? И зачем он отобрал у нее ребенка?