– Я хочу не этого.
– Чего?! – возмутился Рунич. – Чего же ты хочешь, сын?
– Папа, – Арсений в волнении прошёлся по кабинету. – Я знаю несколько иностранных языков, знаком с журналистикой. Поэтому хочу пойти работать в редакцию какой-нибудь газеты или журнала. И потом, – он на минуту замялся. – Я не говорил тебе об этом. Я пишу книгу, о женщине…
– Ну, вот мы и пришли к финалу! – перебивая его, рассмеялся Андрей Михайлович. – Книга о женщине! Поэтому ты и мечтаешь вернуться в Париж. Спешишь к шлюшкам с Монмартра?
– Папа, – Арсений побледнел.
– Ну, что – папа! – Андрей махнул на сына рукой. – Замолчи! Я стерпел, когда ты связался с Адель. Мне было понятно, что ты взрослел и тебе была нужна женщина. Но хватит, слышишь? Не желаю больше слышать ни о Париже, ни о стихах, ни о книге! Нет, нет и нет!
– Профессор филологии прочел мои наброски к книге и стихи. Он сказал, что у меня есть способности к литературному труду и я должен развивать их, – с дрожью в голосе Арсений пытался убедить отца. – Он обещал мне помочь найти себя. Советовал остаться в Париже, поступать в аспирантуру. Пойми, мне это необходимо!
– Пустая болтовня! – твёрдо отпарировал Рунич. – Выброси всё это из головы. Я создал своё дело не для того, чтобы после моей смерти «Дюссо» пришёл в упадок. Вникай в дело! Твоё образование только поможет в этом. Не знаю, какие у тебя литературные способности, а вот талант к игре у тебя есть.
– Папа, неужели так трудно понять?! Это – не моё!
– Вот это и твоё! Я уверен, ты сумеешь вести дела. Только у тебя есть слабости, которыми ты не умеешь управлять.
– О чём ты?
– Не прикидывайся, что не понимаешь меня. Не забывай, о чём тебя предупреждали доктора. Не умеешь пить – не берись!
Он сел опять за письменный стол и занялся векселями Ушакова.
Заметив, что сын, засунув руки в карманы и поджав губы, молча стоит возле стола, указал рукой ему на дверь.
– Спустись в зал, к нашим гостям. Извинись за недоразумение. Алексей поможет тебе. Мне надо поработать с документами.
Арсений хотел возобновить разговор, но, поразмыслив, решил, что это бесполезно.
У отца был железный характер. И если он говорил «нет!», то ничто не могло заставить его изменить своё решение и сказать «да».
Огорчённо кивнув головой, Арсений покинул кабинет отца.
******
Ночь подходила к концу.
Посетители ресторана и казино стали расходиться по домам.
Арсений полулежал в кресле возле музыкантов и прислушивался к тихо играющей музыке.
Случай с господином Ушаковым произвёл на него гнетущее впечатление. Он пытался оправдать отца и не находил оправдания его бездушному поступку.
Повел глазами по залу.
Катя и Поля обслуживали клиентов, предлагая им сигареты и спиртное. Возле Леонида кокетливо улыбалась Адель.
Всё так же, как много лет назад.
Ничто не изменилось за время его отсутствия. И всё-таки что-то не так. Наверное, изменился он сам.
Незаметно для себя юноша задремал.
Его заставил очнуться громкий хлопок и женский визг. В игорном зале поднялся переполох.
Арсений вскочил на ноги и бросился к толпе, сгрудившейся в углу зала в тесный кружок. Они заслоняли собой лежавшего на полу человека.
Когда, растолкав клиентов, взглянул на лужу крови и мужчину в ней, ему стало дурно. Все предметы поплыли перед глазами, а к горлу подкатила тошнота.
С пистолетом в руке и с пулей в сердце на паркетном полу лежал господин Ушаков.
– Что здесь произошло?
К ним подходил хозяин.
Арсений пошатнулся и побежал к выходу из зала. Адель бросилась следом за ним.
Она отыскала юношу на заднем дворе, возле конюшни. Его тошнило.
Спустя два часа, они вернулась в дом.
Залы были пусты. Посетители разошлись. С пола убрали окровавленный ковёр и всё вымыли.
Арсений сел за стол и опустил голову на руки. Через минуту над ним прозвучал участливый голос метрдотеля Алексея.
– Сеня, ты очень бледный.
– Бледность от дурноты.
– Тут и здоровому человеку не по себе, а с твоим сердцем…
– Оставь! – раздражённо махнул рукой юноша.
Неожиданно двери с треском распахнулись и, в зал ворвался молодой мужчина.
Обезумевшим взглядом он окинул присутствующих.
– Где он?!
Арсений молчал. Алексей и Леонид загородили мужчине дорогу.
– Господин Рунич, где вы?!
– Василий Ушаков, – догадавшись, кто перед ним, прошептал юноша.
– Успокойтесь! – ответил Леонид. – Мы вам сочувствуем.