«Отец умеет удерживать женщин возле себя. Он сможет добиться своего, а может уже... добился».
- Это невыносимо! – сквозь стиснутые зубы застонал он и вскочил с постели.
Адель изумлённо смотрела, как Арсений закутывается в простыню.
- Отвернись!
Она поспешно отвернулась.
Подойдя к столу, Арсений, дрожащими руками достал папиросу из портсигара. Прикурил. Адель, насторожённо подняла голову. Через пару затяжек, раздражённо загасил папиросу в пепельнице.
— Мне нужно не это.
— Даже не думай! — воскликнула она.
— Ты догадливая. Да, опиум. Божественный опиум! Думаешь, без него я смогу долго выдержать эту жизнь?
— Опомнись!
Тяжело вздохнув, он прикусил губы до крови, чтобы не закричать от душащего его отчаяния.
Француженка выскользнула из постели. Подбежав, повернула его к себе и, стала бережно целовать бледное лицо.
- Не надо, - он отвернулся.
- Нет, надо. Сейчас тебе нужна ласка.
В благодарность за тепло и любовь, на которую в его сердце не было ответа, Арсений привлёк девушку к себе и, отвечая на поцелуи, крепко обнял.
******
Осторожно открыв двери, Полина заглянула в комнату новобрачной.
Сидя возле зеркала, Елена смотрела на своё отражение. На скрип открываемой двери, даже не шелохнулось. Казалось, она была погружена в себя.
Девушка потопталась возле двери, не зная, что сказать.
Наконец Елена повернулась и, молоденькую служанку поразили её глаза. Потухший, грустный взгляд, ещё недавно сияющих, выразительных глаз.
— Елена.
Она, молча, смотрела на служанку, только губы её дрожали.
— Забудь. Всякое в жизни бывает. Особенно с мужчинами.
— Что хуже этого бывает? - горько прошептала Елена.
— Лена, — с небывалой нежностью, Полина обвила руками её плечи.
От этого проявления дружбы, Елена отмякла и задрожала в плаче.
— Он... – сквозь всхлипы произнесла она. - Как он мог?
— Милая, всё будет хорошо.
— Нет, не будет. Для меня с Арсением всё кончено. Он изменил мне!
— Глупенькая. Он любит тебя! — Полина ещё сильнее обняла её плечи. — А это всё — от отчаянья.
Елену словно жаром обдало. Она не знала, что ответить. Всё в её голове перепуталось. Боль, обида и любовь.
— Правда?
— Именно так. - Полина расположилась рядом с ней и, оглядываясь на входную дверь, тревожно зашептала: - Прости его.
— Я не знаю. — Елена спрятала лицо в ладонях. — Можно ли такое простить?
— Если любишь, можно.
— Это трудно понять. Я даже представить себе не могу, что он так... мог!
- Он какой-то… — доверительно поделилась своими опасениями Полина. — Как не в себе.
Глаза Елены вновь наполнились слезами.
Она не спала всю свою мнимую брачную ночь, прислушиваясь к каждому звуку и шороху в доме. Эта гнетущая тишина давила её.
Едва начало светать, отправилась в ванну, чтобы смыть с себя всё напряжение прошедших суток.
Распахнув двери, замерла на пороге, увидев бредущего по коридору, Арсения.
Заметив её, он замер на месте. Через минуту, медленно, через силу, пошёл навстречу. Не дойдя несколько шагов, остановился.
Взгляд его лихорадочно блестевших глаз и дрожь в теле, не укрылись от Елены.
Не говоря ни слова, он протянул к ней руку и, ласково коснулся дрожащими пальцами щеки.
Глотая беззвучные слёзы, Елена, поцеловала эту руку.
Арсений вздрогнул. Очнулся. Наклонился вперёд и, приблизившись, впился глазами в лицо любимой. Он ловил её дыхание, вдыхал аромат духов и, вдруг, подавшись вперёд, приник поцелуем к губам.
Последний поцелуй. Лёгкий и нежный. Как сладок и как горек он был.
— Прощай, - шепнули его губы.
— Нет! Я не хочу прощаться.
— Прощай, — как в забытьи, не слыша её, повторил он.
Сердце Елены разрывалось от любви и жалости к тому, кто из-за неё стал несчастным.
Арсений покачнулся и схватился рукой за стену. Елена вскрикнула и протянула к нему руку, но он устоял на ногах.
На её крик из своей спальни выбежал Андрей Михайлович.
Арсений умоляюще смотрел на неё. Преодолев растерянность и бросив взгляд на суровое лицо Рунича, попросила:
— Помоги ему.
Елене показалось, что в глазах Андрея появилось подобие жалости. Обняв сына за плечи, он повёл его по коридору. Арсений постоянно оглядывался и, не сводил взора с её лица.
Елена же неподвижно замерла возле дверей, и смотрела в след.