Елена смотрела на него.
«Боже! – мысленно, в сотый раз, говорила она себе. – Дай мне силы всё вынести. Тебе известно, почему я это терплю».
- Прости, я пойду к себе. Голова болит.
В дверях столкнулась с Полиной, которая несла поднос с кофе и закусками. Девушка отступила в сторону, пропуская Елену.
- Андрей Михайлович я кофе принесла.
- Не надо, Поля, - произнёс Рунич. – В другой раз.
Девушка пожала плечами и пошла обратно на кухню.
******
Ссутулившись и спотыкаясь, Арсений добрёл до своей комнаты.
Оперся руками о стол, поднял голову и, невидящим взором, уставился в потолок.
- Ушла… - прохрипел он. - Нет больше моей Лены.
Арсений рухнул на стул и обхватил голову руками. Стиснул зубы, чтобы удержаться и не закричать.
В одно мгновение всё исчезло. Едва теплящаяся надежда и мечта о счастье, вспыхнула, как уголёк и погасла.
Он долго сидел неподвижно и не мог поверить тому, что видел.
Горькая, правда! Его Елена, больше не его. Под чужим именем, под своим ли, она законная жена его отца. Вспомнилось каждое слово, которое говорила ему когда-то Елена. Они вонзались ему в сердце, словно отточенный кинжал.
Эта женщина, как видение, промелькнула в его жизни, задержалась рядом на несколько мгновений и исчезла безвозвратно. Навсегда.
Как он ошибся, позволив романтичным иллюзиям и чувству взять над собой верх. Размечтался о счастье.
На висках выступил пот.
- Господи, за что ты терзаешь меня? – вслух заговорил Арсений глухим шёпотом. - Почему не дал мне забвения в безумии и не позволил умереть? Она его жена... Она уедет с ним. Я никогда не увижу, не прикоснусь к той, с кем я узнал, что такое любить, что такое жить. Нет! Необходимо положить конец этой лжи и отцовскому лицемерию! - крепко сжал кулаки. – Он больше никогда и ничего не отберёт у меня.
Арсений почувствовал, как парализующий холод сковывает его тело, душу.
Скинув ботинки, лёг на кровать, укутался с головой в одеяло, пытаясь согреться. Закрыл глаза. Бушующая в нём ярость сменилась чувством полного опустошения, граничащего с безразличием. Веки как свинец. Их невозможно поднять.
Ну и не надо!
Внезапно, как вспышка молнии, пришло озарение и, мысли приобрели удивительную ясность. Его губы искривило подобие улыбки.
******
Полина сердито брякнула поднос на стол. Вытерла о передник руки, посмотрела на задумавшуюся девушку.
- Счастливая ты, Катя. Теперь у тебя свой дом, магазин, деньги.
- Да, - кивнула Катерина. – И Арсений со своими капризами в придачу. Вот, сижу, жду, когда он изволит прийти.
- Откуда прийти? – Полина удивлённо вскинула тонкую бровь.
- Оттуда! – Катя ткнула пальцем на второй этаж.
- Разве он здесь?
- Собирает вещи. Просил оставить его одного.
- Ты Андрею Михайловичу сказала, что его сын находится в доме?
- Нет. Арсений не хочет никого видеть. Он сказал, что заберёт то, что ему нужно, проститься с домом, и мы уедем.
- Катя, ты забыла, что он не здоров!
- Ну, не знаю. – Пожала плечами девушка. – Арсений не похож на сумасшедшего. И всё же, что-то мне тревожно.
- Скажи хозяину, что Арсений Андреевич здесь.
- Да, - напуганная словами подруги, Катерина, в волнении, поднялась со стула. - Это ожидание просто невыносимо.
******
Андрей, с тяжёлым сердцем, вошёл в комнату сына.
Всё это время, он казнил и винил себя, что в неудавшейся жизни и в болезни Арсения, виноват он, его отец.
Опустился на стул рядом с кроватью, и задумчиво уставился на спящего сына.
- Здравствуй, папа, - прозвучал такой знакомый голос.
Андрей вздрогнул. Красивые, ясные глаза, с укором, смотрели на него. Как ни в чём небывало, поинтересовался:
- Ты тут?
Арсений горько усмехнулся.
- Не бойся, я не убежал.
- Я вовсе так не думаю.
- Меня выпустили.
Арсений опустил голову и, когда поднял её, Андрей Михайлович прочитал во взгляде презрение. Голос зазвучал глухо.
– И не ошибся, приехав сюда. Я узнал всё, что было нужно знать.
- Давай, поговорим. - Андрей положил руку ему на плечо.
Арсений, с брезгливостью сбросил с плеча его руку.
- Нам больше не о чем разговаривать.
- Что такое? – забеспокоился Рунич.
Арсений поднялся с кровати, обулся и, встал напротив. Пальцы его рук - дрожали. Он сунул их в карманы.
Вдруг сердце, замерев на мгновение и, с силой толкнув кровь, упало куда-то в пропасть. Арсений услышал собственный, схваченный спазмом, срывающийся, голос: