У Арсения дрогнуло сердце. Он не сразу узнал голос. Что-то небывалое прозвучало в нём и, в том, как Ксения произнесла его имя.
Остановился и повернулся к ней.
— Ксения…
Девушка приблизилась и ласково, чуть понизив голос, произнесла:
— Ну что, Ксения? Бестолковый какой… Неужели, так трудно догадаться? Я не жалею. Я… ведь я люблю тебя, — она не отводила робких, сияющих глаз от лица Арсения. — Люблю и всё. И никто другой мне не нужен.
В эти минуты своего признания в любви, она поняла, что любит Арсения с такой силой, о которой и не подозревала.
Арсений проглотил вставший в горле жёсткий ком. Неожиданно спросил:
— Поедешь со мной?
— Куда?
— В Париж.
— Поеду. Я поеду с тобой, куда захочешь.
— И тебе не страшно связать со мною жизнь?
— Страшно? С тобой? — В голосе Ксении звучали простота и искренность. — Нет! Я не расстанусь с тобой, если, только, ты сам не прогонишь меня. - Она обняла Арсения и положила голову ему на грудь. — Теперь, когда ты свободен, я хочу стать твоей… совсем твоей и жить с тобой.
— Что ты сказала? Повтори.
— Я хочу стать твоей женой. С нашей первой встречи, я всегда этого хотела.
— Ксюша, я не знаю, как буду дальше жить.
— Разве нет выбора?
Арсений осознавал, необходимо вырвать Елену из сердца, иначе он не сможет вступить в новую жизнь с Ксенией. Жизнь, где не будет места былой любви. Любви до исступления, до полного растворения друг в друге.
Руки заключили в объятия тонкий стан, прильнувшей к нему, девушки. Арсений осторожно коснулся губами тёмных, лёгких волос.
Ксения так долго мечтала об этом мгновении нежности и ласки, что не могла поверить в его реальность. Вздохнув, с выражением кротости и тихого счастья в глазах, ещё крепче прижалась к его груди.
— Возьмёшь меня с собой, в свою жизнь?
Он не ответил. Не знал, что ответить. Только крепче обнял девушку и прижался губами к её голове.
Обнявшись, они вернулись в больничную палату, подошли к окну и долго стояли возле него.
В небе раскинулся розово-сиреневый с оранжевыми полосами веер заката.
******
Близилось окончание короткого петербургского лета.
Ночи конца июля, парные и тёплые, ещё обещали длительное тепло.
Осторожно подступал вечер. Когда в наступающих сумерках, в траве, начинали стрекотать цикады, а над озером поднимался туман, Елена выходила на веранду, садилась в плетёное кресло и всматривалась вдаль.
Звуки летней ночи завораживали её и уводили в волшебный мир тайн ночи, с её неясными шорохами. Как красиво небо с мерцающими звёздами. Тишина, окутанного прозрачной дымкой тумана, ночного сада.
И как всегда, вечерами, одиночество скрашивала Дарья.
— Я мечтаю открыть в имении школу, — улыбнулась Елена, когда Даша присоединилась к ней на веранде. — Сама буду учить детей и взрослых словесности и математике. Это стыдно, что наши крестьяне безграмотные.
— Да, — согласилась Дарья. — Василий Антонович обещал помочь. Расходы по организации и содержанию школы он возьмёт на себя.
— Ещё нужно заняться парком и садом. Устроить цветники, газоны. Скамьи для отдыха вдоль аллей.
— Несколько беседок.
— Да, непременно.
— Лена, на днях я собираюсь поехать в Петербург. Вернусь вместе с Аней и Митенькой. Последние тёплые дни ребёнок должен провести на воздухе. Заодно закажем в столице всё необходимое для устройства нашего сада. Ты сможешь побыть эти дни одна?
— Поезжай, Даша. — Елена постаралась скрыть волнение от сестры. — Конечно, я справлюсь.
******
Войдя в палату, Александр Лаврентьевич остановился на пороге. Ксения Карницкая и Арсений Рунич сидели рядом на краю кровати, и о чём-то беседовали.
— Не помешаю? — полюбопытствовал он.
Услышав голос врача, Арсений обернулся. Его собеседница смутилась и покраснела.
— Входи, Саша.
— Рад, что вы вместе. — Краев сел на стул напротив и попросил. — Дорогая Ксения Сергеевна, позвольте мне поговорить с Арсением наедине. Мне многое нужно ему сказать.
— Я буду в приёмном покое, — девушка поспешно направилась к дверям. — Если понадоблюсь — позовите.
Арсений проводил её взглядом. Александр уловил этот взгляд.
— Признаться впервые в жизни встречаю такую преданность.
— Я обязан Ксении жизнью. Она вытащила меня с того света. — Арсений устало провёл рукой по лицу. — Если бы не она…
— И, не смотря на это, ты думаешь о Елене?
Юноша смолчал.
— Она уверена, что виновата перед тобой и твоим отцом. Во всём, что произошло. Её единственное желание, видеть тебя счастливым.