— Я не знаю, — печально покачала головой Елена. — Вначале у меня возникла привязанность к нему, а потом, я поняла, что могу быть счастлива в любви с этим трогательным и нежным юношей. Вы считаете мой поступок ужасным, но разве мы не имели право тоже быть счастливыми? Как счастлива ты с мужем и сыном, как счастлива ты, Даша, с Господом?
— Лена, остановись! — вскрикнула Дарья. — Это слишком жестоко!
— Правда, всегда жестока, сестра. А правда в том, что ты пошла против веления сердца, и теперь упрекаешь меня в том, что я подарила тебе... своё счастье.
— Подумай, что скажут люди? — холодным тоном, не унимаясь, продолжала Дарья. — Какой позор ждёт нас?!
— Даша, — попытался убедить её Анна. — Лена не здорова. Пожалей её. Что бы ни случилось в прошлом, это уже прошлое. Теперь мы должны думать о нём. О нашем маленьком. — Анна обняла и поцеловала Елену. — Господь послал тебе ребёнка. Его невинная душа и сердце теперь с нами. Мы будем любить его. И разве этого мало?
Что-то острое и горячее вонзилось в сердце Дарьи. Она не заметила, как обняла руками сестёр, расплакалась, едва слышно прошептав:
— Бог поймет. Бог простит. Прости и ты меня, сестра. За гордыню — прости.
— Я буду любить его за двоих. — Горькие слёзы катились по щекам Елены. — Пожалуйста, не говорите об этом никому. И его отцу в первую очередь.
— Почему? — удивилась Дарья.
— Я так хочу. Я требую этого от тебя, сестра! Думаю, это небольшая услуга стоит того, что я сделал для вас.
— Конечно, Лена. — Дарья опустила глаза. — Мы выполним всё, что ты пожелаешь.
Оставшись одна со своими мыслями, которые раздирали ей душу, Елена вышла в сад и, недолго походила по аллее.
Однако неожиданное и радостное известие, переживания, взяли своё. Она почувствовала, что буквально валится с ног от усталости. В спальне легла на край кровати, натянула на себя одеяло и, согревшись, скоро заснула.
Через день, оставив сестру на попечении местного врача и слуг, Дарья в сопровождении Анны, отправилась в дорогу.
******
В волнении Андрей переступил порог дома Ушаковых.
Дарья сидела в гостиной и вышивала.
При виде её Андрея как током ударило. Замерев возле порога, он смотрел на точёную, девичью фигуру, изящные, тонкие пальчики, проворно порхающие с иголкой над пяльцами. На таинственный внутренний свет, озаряющий нежное существо, которое он любил.
Наконец, подавив внутреннюю дрожь, произнёс:
— Здравствуй, Даша.
— Андрей… — Дарья поднялась в кресле и не в силах удержать слёз радости, бросилась к нему на встречу. – Андрей!
Рунич обнял её и, нежно касаясь ладонью волос, произнёс:
— Тише, Дашенька, тише.
Несколько минут они безмолвно смотрели друг на друга.
— Ты простил меня? — с горечью спросила она, не замечая бегущих по щекам слёз.
— Простил.
— Я поступила низко, гадко, потому что, — Даша вытерла слёзы. — Я испугалась.
— Меня?
— Нет. Себя. Я почувствовала, что если останусь, то… никогда не смогу уйти от тебя, Андрей.
— Теперь всё закончилось. Я больше не стану неволить тебя и ты полностью свободна. – В голосе Рунича сквозила грусть. - Твои враги наказаны, обвинения сняты. Отец Николай говорил, что ты можешь вернуться в монастырь. Ты же этого всегда хотела.
— Не могу, — покачала она головой. — Раньше могла, теперь нет.
— Ты передумала? - Надежда зазвучала в голосе Рунича.
— Я нужна сёстрам. Возможно, потом, спустя время я смогу вернуться в лоно церкви, но не сейчас.
Андрей с грустью смотрел на неё.
— Ты так смотришь на меня, что мне становиться стыдно. — Дарья опустила глаза.
— Извини. Я давно тебя не видел и, просто не могу налюбоваться.
— А я никогда не смогу забыть то время, когда жила в твоём доме, под твоей защитой и заботой. Самое лучшее, что было в моей жизни, это встреча с тобой, Андрей. Мне не забыть твоей любви.
— Даша, и я… — взволнованно вздохнул Рунич. — Я тоже… я по-прежнему, люблю тебя.
— Всё произошло так неожиданно. Нелепо.
— Я защитил тебя. - Андрей бережно обнял поникшую девушку. - Но… в мире так много опасного и плохого. А меня не будет рядом.
Даша молчала, чувствуя, как он гладит её волосы. От этого прикосновения, голова её закружилась, и она явственно ощутила, как тёплое и сильное течение неизвестной ей реки, под названием любовь, увлекает её за собой.
Вот его губы на губах и, она не оттолкнула, не прервала эти длившиеся, казалось, вечность, поцелуи. Не понимая, почему и зачем, сама обняла Андрея за шею и ответила на них.