Сегодня перед вечерней молитвой сёстры украсили храм и свои кельи ветками берёз и цветами.
Поправляя веточки перед иконами, Даша думала:
«Душа она, как эта ветка, жива, свежа и цветёт, пока растёт на дереве. Но стоит её оторвать от ствола, она зачахнет и умрёт».
Ей вспомнилось, как в детстве старая няня пугала их, чтобы на Троицу они не ходили в лес. Там их поджидали лешии и мавки, которые утаскивали людей в чащу и щекотали насмерть.
Но сёстры всё равно бегали туда, но так ни одного лешего или мавки не встретили.
В деревушке, что располагалась неподалёку от их имения, после утренней службы начинались гулянья. Девушки-селянки пели, водили хороводы и играли в разные весёлые игры, плели из цветов венки и пускали их по воде.
Куда поплыл венок, с той стороны и жених будет. И как на Святки, девушки гадали на судьбу и суженого.
Сёстры Уваровы тоже клали берёзовые веточки себе под подушки, чтобы увидеть во сне суженого.
Даша невольно улыбнулась.
Как же давно это было! Весёлое детство, грёзы беззаботной юности…
Закончив работу, она закрыла на ключ небольшую дверь черного хода, ведущего в храм.
Остановившись на пороге, перекрестилась с молитвой:
– Благость Святого Духа, данная нам при крещении, наполни сердца наши верой и смирением. Господь, не оставь меня, рабу твою, сестёр моих единокровных, сестёр в обители и всех страждущих мирян. Не дай нам впасть в грехи и беззакония. Господи, Благий, не отыми от нас, но обнови нас, молящих тебя. Аминь.
Завтра утром зазвонят колокола четырёхъярусной надвратной звонницы, и в собор с цветами и веточками берёзы придут не только монахини, послушницы и сестры на «испытании», но и прихожане, несущие свой жизненный крест в миру.
****
С тяжёлым сердцем Ксения открыла двери и вошла в полутёмную прохладу кельи. Она уже никого и ничего не ожидала.
Когда он схватил её и крепко сжал в объятиях, сердце девушки затрепетало.
– Скажи, разве ты хочешь стать монахиней? – прозвучал такой знакомый голос. – Скажи и я уйду.
– Конечно же нет! – вскрикнула Ксения.
– Тогда, – Арсений разжал объятия, – Ксения, ты готова к тому, что твоё имя будет опорочено? Сможешь ли ты жить без доступа в высший свет? Жить, когда за твоей спиной будут пускать грязные слухи? Подумай хорошенько и сделай правильный выбор.
Дрожащими руками она перекрестилась на образа и посмотрела на взволнованного друга. Голос её зазвучал глухо и твёрдо. Не смущаясь и не пряча глаза, ответила:
– Пусть меня простит Господь, но я уже сделала его. О слухах и моей чести пускай позаботятся отец и мать. В их силах было сделать меня несчастной. В их силах вернуть мне доброе имя.
Арсений отступил от неё и опустил руки.
– Прости меня.
– За что же?
Она непонимающе смотрела на него.
– Иногда я могу вести себя грубо. Как сейчас.
Не осознавая, что делает, Ксения положила свою ладонь на его щеку.
– Не вини себя. Я сама просила тебя о помощи. И согласилась на всё. Я приняла решение идти с тобой в мир.
Он накрыл её ладонь своей.
– Тогда пойдём до конца, сестричка? И никакого пострига.
– Пойдём.
Стоя за дверью кельи, Дарья слышала каждое слово.
****
Калитку Арсений закрыл осторожно, чтобы она не скрипела, и зашагал по ночному переулку к экипажу, ожидавшему его на соседней улице.
В целях конспирации он оставлял Алексея и экипаж недалеко от монастыря, а сам каждый раз уходил знакомой дорогой.
Из-за арки одного из домов выскользнула фигура в чёрном одеянии и загородила ему дорогу. Юноша невольно вздрогнул и отступил на шаг.
Негромкий женский голос показался юноше знакомым.
– Я очень хочу увидеть лицо человека, осмелившегося ступить на священный двор монастыря и поправшего его устои.
– Мне нечего скрывать своё лицо, – отозвался Арсений. – Это петербургская ночь скрывает его. Время белых ночей миновало.
Он подошёл ближе к фонарю. Фигура в чёрном плаще последовала за ним. Тёмные глаза из-под капюшона недобро смотрели в его сторону.
Юноша не смог удержать улыбки.
– Опять наши дороги пересеклись, сестра Дарья.
– Так это вы, молодой человек, под покровом ночи проникаете в монастырь и смущаете невинную девушку?
– Боже, какой пафос! – усмехнулся он. – Подслушивать нехорошо, сестра.
– Я не подслушивала, а случайно услышала. Это разные вещи.
– И в чём вы меня обвиняете?
– В кощунстве, юноша!
– Каким образом?
– Придя в монастырь, Ксения избрала Бога для святой жизни в целомудрии и чистоте. Скоро она будет призвана и определена пострижением для жизни в Боге. А вы пытаетесь привлечь внимание Ксении на себя. Вы хотите отвести её от Бога и присвоить себе. Это же подлинное воровство. Это грех святотатства!