– Целиком и полностью, – отозвался врач, почтительно целуя ей руку.
Всю дорогу домой она молчала, обдумывая план мести дерзкому мальчишке, осмеливавшемуся пойти ей наперекор.
« Игуменья Валентина и сёстры в монастыре в один голос твердили, что видели, как они обнимались! Предположили большее. И я поддалась страху бесчестья. Всё было продумано точно и просто. Выходит, у них ничего не было, или он не успел воспользоваться ситуацией. Подонок!»
Когда экипаж остановился возле дома, Маргарита Львовна повернулась к дочери и спросила:
– Ксения, так кто же тот мужчина, который подверг твою честь таким постыдным испытаниям?
Дочь посмотрела на неё и просто проговорила:
– Он мой брат. По духу.
– Негодная! – прошипела Маргарита Львовна. – Моли Бога, что всё так закончилось.
Она уже знала, в каком свете преподнесёт поступок сына Андрею.
Часть первая. Грех во спасение. Глава 10
Блики от шляпки падали на лицо задумавшейся Елены. Коляска тряслась по проселочной дороге в сторону имения её свекрови.
Усадьба Савиных находилась в двадцати верстах от Москвы.
Впервые Лена увидела её пять лет назад, когда после свадьбы Владимир привёз её в дом матери.
Собственная свадьба запомнилась Елене звоном шпор и блеском мундиров. Все родственники супруга были офицерами.
После свадьбы они жили в Москве и часто гостили у свекрови. Гуляя по окрестным местам, Елена вспоминала своё родное Луговое.
После гибели мужа она уехала из Москвы и по слёзной просьбе свекрови прожила с ней уединенно в имении больше года.
Когда она подъезжала к имению, наступила тишина. Вся природа была облита закатом уходящего на покой солнца.
Этим теплым тихим вечером хозяйка дома сидела на балконе за круглым столом и раскладывала пасьянс.
Строгое выражение в нахмуренных бровях и крепко сжатых губах давало понять, что Наталья Егоровна чем-то крайне взволнованна.
Вдруг выражение важности и строгости исчезло с её лица. Она увидела свою гостью и, отложив карты, поднялась навстречу Елене.
Обняв невестку, женщина на минуту замерла. Отстранившись, заглянула ей в глаза и, заговорила трепетным, слезливым шепотом:
– Получив твою телеграмму, не знала, что и подумать, и посоветоваться не с кем. Мальчики в Москве. Я хотела обратиться к отцу Кириллу, как к лицу духовному, да вспомнила, что ты просила никого не беспокоить до твоего приезда.
– Спасибо, маменька. Мне и сёстрам будет нужна помощь, но вовсе не священников.
– Что случилось, Леночка? – заговорила госпожа Савина, как только прислуга убрала со стола чайный сервиз.
– Сестра моя, Дарья, невинно обвинённая в воровстве, сейчас находится в тюрьме.
– В тюрьме? – ахнула госпожа Савина. – Как же это? Она же монахиня, и вдруг…
– Оговорили её, маменька, обвинили в том, чего она не делала. Лишили сана и передали дело в суд.
– Ой, беда-то какая, – запричитала Наталья Егоровна.
– Разбираться не будут. Улик против Даши много. Побег мы ей задумали.
– Про Дашу ты всё молчком, молчком. Как ни спрошу, ты всё отвечала, мол, здорова и благополучна, а сама от неё ни письмеца, ни записочки не получала. И сама не писала. – Наталья Егоровна приложила носовой платок к глазам. – Так я всё думала, думала. Где же это видано, чтобы родные сестры, как чужие, не общались? – слезы мелкими капельками текли по её щекам. – Что-то там неладно у вас было. Не говорила ты. А я-то чувствовала.
– Чем же мне вас утешить, маменька? Я сама в утешении нуждаюсь. Тогда была причина, по которой мы повздорили, однако, признаюсь, что всё это время моя сестра была у меня в душе.
– И брак твой с моим сыном показался мне неожиданным, скоропалительным и несколько странным.
– Ваш сын был весьма достойный человек, и я счастливо жила с ним, – опустила глаза Елена. – Думаю, вы напрасно переживали, Наталья Егоровна.
Наталья Егоровна уткнула нос в батистовый платочек и судорожно всхлипнула.
– Маменька, не надо! – склонилась к ней Елена. – Вы расстроитесь, и придётся вызвать доктора.
– Ах, прости, Леночка. Эти воспоминания так тяжелы для моего бедного сердца. Ведь мне, как матери, не безразличны твоя жизнь и судьба твоей сестры.
– Поэтому я и приехала к вам. Помощи вашей просить.
– Леночка, я сделаю всё, что смогу.
– Нам, Наталья Егоровна, сестру где-то в Петербурге надо будет укрыть. Да так, чтобы её не нашли. У нас с Анной таких связей и знакомств нет. Место должно быть очень надёжным. Таким, где Даша и я смогли бы быть в безопасности и, чтобы Анна смогла нас навещать.
– И как долго это продлится?