Катя даже об этом мечтать не могла. В душе она ненавидела хозяйку, клиентов, мужа и себя, а на деле улыбалась всем, даже своему отражению в зеркале, где видела накрашенную и вульгарно одетую куклу.
Ей до сих пор неизвестно, каким ветром занесло в тот вечер в их бордель Андрея Михайловича Рунича.
Сидя в гостиной и наблюдая за девушками, он неожиданно остановил свой взгляд на ней.
Катя с деланной улыбкой прихорашивалась перед зеркалом, когда уловила в отражении этот взгляд.
Оглянулась и замерла.
Мужчина сидел за столиком и просто смотрел. Лицо его ничего не выражало, оно больше бы подошло каменной статуе, но глаза… Они жили.
Под этим взглядом с лица Екатерины сползла улыбка, она побледнела, а потом резким движением бросила расчёску на подзеркальник, гордо приподняла голову и в свою очередь уставилась на мужчину, точно бросала ему вызов.
И первой отвела взгляд, потому что почувствовала, как из глаз брызнули слёзы, и лицо залила краска стыда.
Не понимая почему, она бросилась вон из гостиной и, забившись в угол кровати, в своей комнате разрыдалась.
Очнулась от того, что кто-то гладил её по голове.
Это был он!
Когда мужчина вошёл, Катя не услышала. Назвался Андреем Михайловичем.
Он не требовал от неё ничего и ни о чём не спрашивал. А на следующий день выкупил её «жёлтый билет» у хозяйки.
Девушки завидовали Кате. Её «папаша» оказался молод, хорош собой и главное – богат.
В вагоне поезда, увозившего их из Москвы в Санкт-Петербург, Андрей Михайлович попросил её забыть прошлое и учиться жить заново.
Так она попала в «Дюссо».
От мыслей её отвлёк стук входной двери.
В гостиную вбежала Адель. Француженка была бледна, глаза – заплаканы.
Катя поспешно встала со своего места.
– Адель, как хорошо, что ты пришла.
– Он… – всхлипнула девушка.
– Я не знаю, где твой обожаемый Арсен. Алексей сказал – ушёл куда-то.
– Зато я знаю, – едва выдавила из себя француженка. – Я их видела!
Закрыв лицо руками, она побежала в комнату прислуги.
****
Арсений выбежал на дорожку, ведущую в сад. Оглянулся по сторонам.
За кованным, узорчатым забором – улица. На её противоположной стороне дома чиновников, купцов, знаменитых актёров. Ни ландо, ни пролётки не было видно.
Понурившись, он побрёл обратно в дом.
– Арсений, – позвал его тихий голос.
Он поднял голову. Ксения в голубом, безыскусном платьице, в лёгкой шляпке стояла в нескольких метрах от него.
Арсений подошёл и протянул ей руку.
– Здравствуй.
– Здравствуй, – прохладные тонкие пальцы легли в его ладонь. – Прости, я не могла раньше поблагодарить тебя за то, что ты сделал для меня. Мама была постоянно дома.
– Понимаю, – улыбнулся он.
– Вот, наняла извозчика, назвала фамилию, и он привёз меня сюда. Ты здесь живёшь?
– Да. Прислуга сказала, что меня спрашивала какая-то барышня. Я сразу догадался, что это ты. Никогда не видел тебя без одеяния послушницы, – не скрывая восхищения, признался он. – Рад тебя видеть.
Лёгкий шорох в зарослях сирени заставил её вздрогнуть.
– Ты боишься?
– Немного, – девушка смутилась.
– Всё позади, Ксения. И монастырь, и старик-жених.
– Да.
– Тогда в чём же дело?
– Мне пришлось пережить неприятные и унизительные моменты у доктора.
– Успокойся, – он сжал её ладонь. – Пойми одно, всё позади.
Ничего не знающие о том, что их подслушивает ревнивая француженка, Арсений и Ксения подошли к скамье и сели.
– Знаешь, – тихо произнесла девушка. – Меня немного пугает то, что происходит в моём сердце.
– Это запах свободы! – воскликнул Арсений. – Он пьянит и волнует! Ты никак не можешь понять, что вырвалась на волю, и твоё маленькое сердечко от этого волнуется. – Видя растерянное лицо девушки, он обнял её и прижал к своей груди. – Не бойся, сестрёнка. Я никому не позволю обидеть тебя и всегда буду защищать.
Ксения посмотрела ему в глаза и, вдруг неожиданно поцеловав в щеку, прошептала:
– Спасибо.
От неожиданного проявления ласки с её стороны Арсений вздрогнул.
– Всё будет хорошо.
– Благодаря тебе я вновь обрела свободу. Если бы ни ты, я бы там умерла. Я бы не вынесла монастырь! Это не для меня.
– А я в тебе обрёл сестру, о которой всю жизнь мечтал.
****
Андрей Михайлович из-под нахмуренных бровей глядел в окно.
На скамье при входе в сад сидели Ксения Карницкая и его сын. Они о чём-то оживлённо беседовали.
Рунич видел их счастливые лица.
Казалось, только вчера его мальчик делал свои первые шаги в этом саду. Как же быстро пролетели девятнадцать лет!