Он покосился в сторону своей любовницы. Всегда элегантная и величественная Маргарита Карницкая, поджав губы, не сводила глаз с дочери.
Когда на аллее появилась Маргарита Львовна, Арсений пожал руку девушки и, поклонившись, пошёл по направлению к дому, оставляя мать и дочь наедине.
Ксения поспешила навстречу матери.
– Мама, прошу тебя, не сердись, – попросила она. – С моей стороны было бы невежливо не поблагодарить человека, спасшего меня.
– От чего?
– Он не позволил заживо похоронить меня.
Девушка обняла мать и положила голову к ней на грудь.
Маргарита Львовна отстранила дочь от себя и сквозь зубы процедила:
– Поехали.
Она пошла к выходу, где их ожидал экипаж. Ксения молча последовала за матерью.
****
После встречи с Ксенией задумчивый Арсений сидел в кресле возле камина.
Леонид, понизив голос, чтобы юноша не слышал, заметил:
– Арсений не слишком-то весел. Не нравится мне его настроение.
Рунич покосился на сына.
– Обойдётся. Я к его настроению и желаниям приноравливаться не намерен. И тем более не собираюсь просить у него извинения.
Екатерина постаралась увести разговор в другое русло.
– Как сегодня непривычно тихо, – вздохнула она. – Вот что значит – в заведении нерабочий день.
– Правда, – кивнул Андрей. – Непривычно.
Их разговор был прерван шумом в прихожей. В дверях гостиной в сопровождении Алексея, обмахиваясь платком, показалась полная дама.
Увидев гостью, Андрей Михайлович раскрыл объятия и пошел к ней на встречу.
– Сватья, вы как всегда неподражаемы!
– Здравствуй, дорогой зять.
Дама трижды облобызала его. Увидев младшего Рунича, ласково произнесла:
– Арсений, голубчик, и ты дома.
Он поднялся с кресла.
– Tata**, – радость зазвучала в его голосе. – Как давно вы не были у нас!
– Была в прошлое Рождество. Это ты, озорник, всё по за границам живёшь. – Женщина погрозила ему пальцем. – Не сержусь. Тётку Наталью не забывал. И письма присылал и подарки с оказией.
– Вот как? – удивился Андрей Михайлович. – А мне он ничего об этом не говорил.
– Он такой же скрытный, как и ты. Характером в батюшку, а лицом ангельским в матушку. – Наталья Егоровна перекрестилась. – Царствие небесное племяннице моей.
Арсений потупил взор, нахмурился.
– Вы верно, Наталья Егоровна, не зря в такую жару в дорогу отправились? – Андрей подвёл женщину к креслу, усадил и подал ей стакан с прохладной водой. – Насколько мне известно, вас из имения не так-то легко выманить.
– Вот ничего от тебя скрыть нельзя, Андрей! – рассмеялась госпожа Савина. – Дело у меня к тебе. Очень важное и щекотливое.
****
Ночь.
За маленьким решётчатым окном под самым потолком стены, сливаясь с темнотой ночи, свистел ветер. Что-то нетерпеливо барабанило и бегало по подоконнику карниза.
Дарья подняла голову от подушки, прислушалась. Это дождь.
Она неподвижно лежала на узкой, привинченной к полу кровати. Её белокурые волосы спутались и разметались по подушке.
Неделю назад железная дверь камеры с грохотом захлопнулась за нею. По тюремному коридору загрохотали шаги уходящего прочь конвоира.
Чувства безысходности и позора всё время следствия терзали её душу и приносили невыносимую боль.
Даша чувствовала себя глубоко одинокой и несчастной, и только вера в высшую справедливость поддерживала её.
«Боже, как болит голова… – она подняла отяжелевшие веки. – Ночь. Темно. Неужели я сплю, и всё, что произошло, мне приснилось?»
За дверью послышались шаги.
Дарья вздрогнула и села. Но от резкого движения боль острыми когтями вонзилась в виски. Она опять опустилась на кровать.
«Нет, похоже, я не сплю».
Её мысли прервал скип открываемой двери.
– Проснулись? – сказал глуховатый мужской голос.
Даша не шелохнулась и не ответила. Обладатель голоса подошёл ближе.
– Ну, что вы молчите? Сударыня, неужели вам не интересно, что я вам скажу? – в его голосе не было угрозы. – Повернитесь же ко мне.
Даша повернула голову. Мужчина в одежде полицейского от неожиданности вскрикнул.
– Вы…вы? – начал он? запинаясь. – Как?.. Одно лицо.
– Вы шокированы?
– А вы как думаете? – придя в себя, ответил мужчина.
На его вопрос Дарья отреагировала лёгкой улыбкой. Так было всегда с теми, кто видел её и сестёр.
– Вы голодны?
– Немного. Почему вы заботитесь обо мне?
– Почему бы не позаботиться, если мне очень щедро заплатили. – Полицейский поставил перед нею тарелку с гречневой кашей и куском хлеба. – Ешьте и слушайте меня.