– Арсений Андреевич образован и много знает. Мне интересно беседовать с ним.
– И всё? И между вами… – замялась девушка. – Ну, я не знаю…
– Договаривай.
– Ты что, не поняла? Было ли у вас что-нибудь?
– Прости, Поля, я не понимаю.
– Как это не понимаешь? – зашептала, залившись румянцем, девушка. – Не понимаешь, спала с ним или нет?
Катерина расхохоталась.
– В нём нет того, ради чего я стану с ним спать. Нет, ничего не было!
Её веселье подхватила Полина.
– Он симпатизирует тебе больше всех. Это заметно. Совсем не то, что Делька. Ты могла бы стать мадам Рунич. И хозяин бы на него не сердился.
– Нет, нет, Поля, – замахала руками Катерина. – Нет! Не Арсений Андреевич мужчина моей мечты. – По лицу её пробежало облачко печали. – И вообще, нельзя мужчин серьёзно воспринимать, иначе всю жизнь себе испортишь.
– Да, – согласилась Полина. – Как-то там бедная Адель?
– Она много выпила. Врач промыл ей желудок. Сейчас спит.
– Мне её жалко.
– Ты такая добрая, Поленька. Бог должен послать тебе счастье.
– Чувствую, – печально призналась девушка. – От Леонида я никогда обручального кольца не дождусь.
– А ты брось его. Да. Так и сделай!
– Легко тебе говорить, Катя. Я ведь его люблю.
– Вот! И еще удивляемся, глядя на Адель.
Девушки переглянулись и опять рассмеялись.
****
Андрей Михайлович, пройдя от своего кабинета по коридору, заглянул в комнату сына. Он знал, что Арсений ночью спал в будуаре, на софе.
Адель сидела на кровати и гладила рукой шелковое покрывало. Рунич остановился в проёме двери.
Девушка подняла на него покрасневшие, заплаканные глаза.
– Малышка, – ласково произнёс грозный хозяин. – Он заставил тебя ревновать?
– Та девушка…
– Ему она просто знакомая. Или ты и мне не веришь?
– Я смирилась, Андрей Михайлович и буду терпеть от него всё. Только бы не бросал.
– Что мне тебе сказать? – Рунич сел рядом и обнял плечи девушки. – Заставить разлюбить его я тебя не могу. Но и заставить его любить тебя я тоже не могу. Признаюсь, я бы очень хотел, чтобы ты была счастлива. Слышишь?
Уткнув лицо в его плечо, Адель плакала.
– Отпускаю тебя на недельку. Дам денег. Поезжай за город, на дачи. Отдохни, развейся. Тебе это пойдёт на пользу.
Оставив Адель оплакивать свою разбитую любовь, с тяжёлым сердцем Андрей Михайлович спустился в ресторан. Прошелся по залам, свернул в буфетную. Леонид, расставляя по полкам бутылки с вином, поинтересовался:
– Вам что-нибудь налить?
– Да. – Андрей Михайлович облокотился на стойку бара. – Наталья Егоровна ещё спит?
– Нет. Как вы приказали, Катя отнесла ей чай и завтрак. Она спрашивала, что за шум был ночью?
– И что вы ответили? – мужчина взял в руку рюмку.
– В ресторане подвыпившие клиенты повздорили.
– Правильно. Нечего сватье знать, что у нас происходит.
– Может, Арсению Андреевичу уехать в имение, пока она у вас гостит?
– Наталья Егоровна приехала на два дня. Один уже прошёл. Дело у неё ко мне. Да и не хочу, чтобы сын уезжал. Наказал его, как мог. Отправить его с глаз долой? Нет, Лёня. Я боюсь за него. Он ведь совершенно не приспособлен к жизни. – Рунич подавил вздох и, взъерошил волосы. – Я жалею своего непутёвого сына.
Леонид понимающе кивнул.
– Пойду, послушаю, с каким делом приехала сватья.
Наталья Егоровна, попивая чай, рассказывала жадно слушавшему её Арсению.
– Вот так мы и жили в деревне, пока не поехали в Москву на ярмарку невест.
Она умолкла, вспоминая.
– А дальше, – юноша робко коснулся её руки. – Тётушка, что было дальше?
– Богатства у нас, сам знаешь, не было. Зато была красота. Каролина быстро нашла себе партию, богатого немца Леффа и вышла замуж. От этого брака третьим ребёнком и родилась твоя маменька. Я же подалась в гувернантки. Вовсе не надеялась, что составлю своё счастье с Матвеем Ивановичем. Думала, останусь старой девой.
– Мама. Как она с отцом познакомилась?
– Он её в светлое пасхальное воскресение в церкви увидел и вскоре приехал сватать. Лефф хоть и немчура был, а быстро смекнул, какие выгоды ему и дочери сулит этот брак. Благословил, и Оленька согласилась.
– Так быстро, даже не узнав его?
– Сенечка, воспитание нам не позволяло думать о высоких чувствах. Как родители скажут, так и поступали. Сейчас наступили иные времена. Своевольные дети стали.
– Возможно, она не любила отца.
– Она была очень скромной и никогда не говорила о чувствах к мужу. Но сестра моя была убеждена, что она была счастлива в замужестве. С твоим отцом жила она дружно. За пять лет брака Ольга ни разу не пожаловалась матери или мне. Нет, она не пожалела, что вышла замуж за Рунича. Этот дом в Петербурге был куплен ей в приданое.