– Доктор, я учту ваши советы.
Андрей помолчал с минуту, обдумывая сказать или нет Краеву о Даше. Но поразмыслив, что никому, кроме него, не сможет доверить девушку, которой срочно нужен врач, продолжил:
– Хочу вам кое-что рассказать. Сейчас в моём доме находится ещё один человек, который нуждается в вашей помощи. Мадемуазель Уварова Дарья Лукинишна.
Александр Краев невольно вздрогнул.
– Фамилия и имя мне знакомы, – задумчиво произнёс он. – Когда-то я жил по соседству с господами Уваровыми. Отставной генерал, дворянин Лука Степанович Уваров. У него были три прелестных дочери. Близнецы. Дарья, Елена и Анна.
– О, значит, они были вашими соседями? – удивился Рунич. – Надеюсь, вы не забыли этих очаровательных барышень?
– Нет, не забыл, – ответил врач, и Андрей заметил мелькнувшую в его глазах грусть. – Их невозможно забыть.
– Дарья Лукинишна больна и её разыскивает полиция.
– Странно, что она попала к вам. А может, это Богу так было угодно. – Александр Лаврентьевич встал с кресла. – Где она?
– Так быстро? – удивлению Андрея Михайловича не было границ. – Вас не интересует, почему Дарьей Лукинишной заинтересовались власти? Не боитесь, доктор?
– А вы боитесь, господин Рунич? – ответил вопросом на вопрос Краев.
– Я? Хм. У меня с полицией особые счёты.
– Я хочу помочь человеку, только и всего. Сёстры Дарьи Лукинишны тоже здесь?
– Здесь Елена Лукинишна. Мадемуазель Анна вернулась в имение.
– Можно мне их увидеть?
– Пойдёмте. – Рунич встал и пригласил врача с собой.
– Благодарю вас.
Врач крепко пожал его руку.
– И еще. У меня просьба к вам. Ваш сын...
– Я всё понял доктор, – прервал его Андрей и нахмурился.
– Нет, не поняли. Арсений Андреевич увидит их.
– Вряд ли. Я его к ним близко не подпущу.
– И совершенно напрасно. Эти женщины обладают огромным необъяснимым магнетизмом чистоты и милосердия. Это то, что так необходимо вашему сыну. Пускай они общаются. Они положительно повлияют на него.
– Ну, да! – ехидно фыркнул Рунич. – Вы совершенно его не знаете, доктор. Арсений не пропускает ни одной красивой юбки! Он может погубить их.
– Наоборот. Кто-то из них может стать его спасением, а может и чем-то большим.
– Вот этого большего я и опасаюсь, – недовольно сверкнул на врача глазами Андрей Михайлович. – Позвольте мне самому решать, как поступать с моими гостьями и с сыном. Мне видней.
– Ну, что же, во всяком случае, я вас предупредил. А теперь отведите меня к пациентке.
****
Когда ранним утром Андрей зашел проведать сына, то застал его сидящим за письменным столом. Арсений работал над переводами.
– Ты бы лучше дольше поспал, – попенял он ему. – Бессонница тебе не на пользу.
– Я выспался, – буркнул тот в ответ.
Отложив ручку в сторону и, внимательно глядя на отца, спросил:
– Зачем тебе такой риск, папа?
Андрей проверил, закрыта ли дверь, и тихо произнёс:
– Тише. В доме ещё спят.
– И всё же.
– Это тебя не касается.
– Ошибаешься! Всё, что связано с тобой, также связано и со мной! – раздраженно бросал отцу Арсений. – Я не хочу, чтобы тебя арестовали.
– Не арестуют, если, конечно, никто не донесёт, – сердито сдвинул брови Андрей. – Я решил, что пока эти женщины останутся здесь.
– Вот как? – усмехнулся Арсений.
– Именно так.
Сын пристально смотрел ему в глаза. От этого взгляда Андрею стало не по себе.
****
Со дня последней встречи с Ксенией прошла неделя. И если раньше у Арсения была надежда примириться с ней, то после их встречи в церкви она рухнула.
Несколько дней он не покидал своей комнаты, оглушая себя спиртным. Но это мало помогало. Обида, нанесённая Ксенией, не утихала.
«За что? – постоянно думал Арсений. – За что она так со мною? Или это мой рок: постоянно терять тех, кто мне дорог? Все уходят от меня. Неужели одиночество – моя судьба?»
Он перестал следить за собой. Неряшливо одетый, небритый, со спутанными светлыми волосами, с осунувшимся лицом Арсений был не похож на себя.
– Страшно? – уловив своё отражение в зеркале, спросил он и сам же ответил: – Страшно. Страшно видеть, как все ниже скатываешься по наклонной прямо в ад.
В сердцах смахнул зеркало с комода на пол. Следом полетела рюмка. Осколки разлетелись по комнате.
Арсений без сил рухнул на кровать. Вцепился зубами в подушку, чтобы заглушить собственный крик:
– Господи! Ну, почему это происходит со мной?!
В комнату вбежала Адель и опустилась на колени возле кровати.