–- Я сам отнесу, – бросил Андрей. – Соберите всё на поднос.
Мужчины проводили взглядом хозяина до дверей.
– Глянь-ка, – хохотнул Леонид. – Кажется, он подстрелил дичь.
Алексей хмыкнул:
– Главное, чтобы дичь не подстрелила охотника. Так-то, брат.
****
Адель вбежала в комнату прислуги и с порога закричала:
– Поленька, я такая счастливая!
– Что еще случилось? – уставилась на неё девушка.
Француженка торжественно объявила:
– Мы с Арсением Андреевичем будем жить вместе.
– Добилась своего и радуешься.
– Он мой! – смеялась Адель. – Наконец, он мой.
– Безумная! – покачала головой Полина. – Ты хоть представляешь, на что себя обрекаешь?
Не слушая её, девушка продолжала щебетать:
– Подальше отсюда, подальше от хозяина и от барышни Карницкой. Арсену нужна забота и ласка, и я смогу ему её дать. Ну, что ты так смотришь на меня?
Уперев руки в бока, Полина осуждающе смотрела на неё.
— Ты что, не поняла? Он никогда не полюбит тебя.
– Что ты заладила: не полюбит, не полюбит! – Адель обиженно надула губы. – Да! Не любит. Но и не отталкивает меня. Значит, мы сможем жить вместе.
– Не пользуйся его теперешним состоянием! – рассердилась девушка. – Это не принесёт тебе счастье.
– Ничем я не пользуюсь! – взвилась француженка. – Вам всем всё равно, что с ним! А у него сейчас была истерика, и я просто… помогла ему.
– Безрассудная! Ты окончательно решила погубить его?
– Спасти.
– Каким образом? Ты всегда потакала его слабостям. Ведь он ни разу не лёг с тобой в постель трезвым. Когда Арсений Андреевич опомнится, он возненавидит тебя.
Адель закрыла ладонями уши и, затопав ногами, закричала:
– Не хочу, не хочу, не хочу тебя слушать!
– Бог тебе судья, – отступила Полина.
– Сейчас он нуждается во мне, и я этим счастлива, – оправдывалась француженка. – И не смотри на меня так!
– А на что вы будете жить?
– Я буду работать. И он будет работать в газете или журнале. Поля, давай не ссориться, – француженка кошечкой ластилась к упрямой девушке. – Наконец-то я буду с моим любимым.
Под осуждающим взглядом Полины Адель легкокрылой птичкой взлетела на второй этаж. Войдя в комнату, села на край постели.
Под воздействием опиата молодой человек спал. Адель наклонилась к нему, поцеловала в щеку. Он улыбнулся сквозь сон.
– Никому тебя больше не отдам.
****
Сквозь лёгкое забытьё, которое и сном было трудно назвать, Арсений слышал её голос, но не мог разобрать слов.
Ему грезилось, что он сидит в лодке и спокойные воды реки, на которых играют солнечные блики, качают её, как колыбель.
Неожиданно тихий голос произнёс его имя.
Арсений оглянулся. На берегу реки, к которому плыла его лодка, стояла женщина.
Он не видел лица, однако стройная фигура показалась ему знакомой.
– Иди ко мне, – тихо журчал её голос. – Скорее, скорее...
– Ксения, сестричка, – Арсений пытался разглядеть её лицо. – Это ты?
В ответ раздался лёгкий смех.
– Я знаю тебя? – невольно холодея, прошептал он.
– И знаешь, и нет. Ты видел моё лицо, но не знаешь душу. Я жду тебя. Ты должен помочь мне.
– Я?
– Скоро замкнётся круг, и наши жизни соединятся, – голос нежно и глубоко звучал над рекой. – Вижу тень смерти рядом с тобой.
Арсений вздрогнул.
– Я умру?
– Ты уже мёртв.
Волны толкнули лодку и вынесли на берег. Он легко выпрыгнул из неё и подошёл к неподвижно стоящей незнакомке.
– Что ты говоришь? Я жив, а вот ты кажешься мне призраком.
Её вкрадчивый шёпот проник в его душу:
– Нет, я живая.
Ему странно было видеть, как сквозь её бледное тело виднеются прибрежные кусты.
– Не страшись. Я не мёртвая и не призрак… – она протянула руку, и узкая ладонь коснулась его пальцев. – Чувствуешь тепло?
– Да.
Тут она подняла голову, и он увидел лицо. Над карими глазами дрожали длинные тёмные ресницы.
Арсений поспешно отвёл взор, чтобы не видеть этих чудных глаз. Они могли заворожить любого, эти выразительные глаза на бледном лице, сияющие влажной темнотой, в которую ему хотелось окунуться с головой.
Лицо её, загадочное и печальное, притягивало взгляд с неимоверной силой.
Манящие алые губы. Их так хотелось поцеловать. Густые белокурые волосы гладким, мягким покрывалом закрывали её тело. Плавная грация каждого движения напоминали гибкость молодой берёзки.
Она напоминала Арсению кого-то, но кого, он не мог вспомнить.
– Прости, – грустно произнёс певучий голос. – Не хотела тебя пугать.