— Пустозвон! Ты погубил нашу армию! — продолжал неистовствовать император, — Ты, обладая такими прекрасными войсками, умудрился проиграть ничтожному Моро, которого били и били русские! Какой ты полководец?
— Очевидно, плохой… — Карл, нарастающая бледность которого была заметна уже всем, проговорил это так спокойно, что казалось, он сказал о ком-то ином, далёком и не важном.
— Что? — Франц был обескуражен такой реакцией брата, — Что ты сказал?
— Я плохой полководец, Вы же хотели, чтобы эти слова услышали все, Ваше Императорское Величество? — эрцгерцог смотрел в глаза императору, стоя прямо и ровно.
Повисла тишина, Франц не знал, как ответить, в душе́ осознавая тот факт, что в порыве безумного гнева смертельно обидел своего брата. Эрцгерцог помолчал с минуту, не дождался дальнейшей реакции императора, церемонно поклонился и ровным шагом направился на выход из зала. В полной тишине эрцгерцог Карл вышел и упал уже за дверями. Он рухнул, подобно тому как падает столетний дуб, корни которого были подточены презренными червями. Вокруг него сразу же начала образовываться лужа крови.
К фельдмаршалу тотчас же бросились слуги и его младшие братья, лишь император замер, словно обратившись в соляной столб.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
— Ваше Императорское Величество, — голос доктора фон Штифта был тих, но звук, казалось бы, проникал в каждую клеточку тела Франца, — эрцгерцог Карл весьма плох, однако, я пустил ему кровь…
— Пустил кровь Карлу, точно, как Моро пустил кровь нашей империи… — император принял слова своего лейб-медика странно, он говорил, будто в полусне, и дёргано улыбался при этом, — Идите, доктор, я надеюсь на Ваше искусство…
После этих слов Франц с той же нервной улыбкой вышел в зал совещаний, где находились его ближайшие советники. На императора смотрели, скорее ожидая новостей о здоровье фельдмаршала Карла, чем чего-то ещё, но он ни словом не обмолвился о своём брате.
— Господа, мы понесли тяжёлое поражение, но такое кровопускание только усилит нас! — почти прокричал Габсбург, — Любой врач Вам скажет безо всяких сомнений, что именно открыть больному кровь — суть вернейшее средство к его выздоровлению! Теперь нам надо лишь отдохнуть, чтобы стать много сильнее, и вот тогда мы, наконец, установим порядок в Европе!
От таких слов среди собравшихся возникло некоторое непонимание, лишь новый глава гофкригсрата, фельдмаршал Франц Кауниц, сразу подхватил мысль своего господина:
— Мы проиграли сражение, но не проиграли войну! — с пафосом воскликнул военачальник, — После небольшой передышки, мы выметем из Европы и революционную французскую заразу, и русское варварство!
— Да-да! Выметем! — слегка заикаясь, благосклонно кивнул ему император.
— Англичанам не понравится передышка…— заметил внимательно смотрящий на своего монарха Меттерних.
— Георг не глуп, он прекрасно понимает, что после Ватерлоо прежний план войны закончился — нам надо найти новое решение, — руки Франца заметно тряслись.
— Может быть, попробуем заключить мир с Моро? — канцлер всё так же задумчиво смотрел на императора.
— А он пойдёт на это?
— Что же, нам удалось не допустить союза Франции, Испании и России до Ватерлоо, теперь же аппетиты Моро должны вырасти, и это ещё больше упростит задачу по устроению разлада среди наших противников… — размышлял вслух Меттерних.
— Армия Моро значительно ослабла после сражения. — заметил Кауниц, — У него не хватит сил прямо сейчас воевать на Рейне. Может быть, если мы пообещаем ему все Нидерланды, это его удовлетворит?
— Королю Георгу такое сильно не понравится. — покачал головой Меттерних, — Слишком близко к их берегам Моро получит порты, удобные для размещения флота. Даже на время это станет слишком опасным. Мы готовы ссорится с Британией?
— Конечно, нет! — император приближался к истерике, — Что ты говоришь? Без английских денег мы не сможем платить по счетам, а среди армии в Нидерландах больше половины — войска островитян! Безумие!
— Тогда, может быть, попытаться предложить французам земли на Рейне? — тихо проговорил эрцгерцог Иоанн, до сей поры молчавший.
— Немецкие земли? — возмутился было канцлер.
— Временно! — возразил эрцгерцог, — Мы непременно вернём их, когда уничтожим восточных варваров.
— А может, нам лучше замирится с царём Павлом? — тихо, влез в спор второй брат императора, палатин Венгрии эрцгерцог Иосиф.
— Зачем же мы объявляли им войну? — с диким смешком спросил старший Габсбург.
— Пора признать свою ошибку и перестать разорять свои же земли… — покачал головой Иосиф.