⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Наш союз с Францией и Испанией всё же сложился. Катализатором оного стало грандиозное поражение брестского флота Моро, который на фоне победы своего консула на суше решил также поставить себя в качестве главной силы в Северной части Атлантики. К тому же ужасный Джервис убыл на Средиземное море в надежде окончательно решить испанский вопрос. Англичане принялись готовить десант на Менорку, при этом не объявляя формальной войны Испании, а требуя от правительства Годоя передать им Балеары якобы для защиты от французов.
Адмирал де Галль, командовавший флотом Понанта, вполне разумно решил воспользоваться этим и ударить по не хватавшему звёзд с неба Эльфинстону. Однако, к его несчастью, Джервис не смог пройти вокруг Пиренейского полуострова, попав в бурю, столь характе́рную для этих вод. Возвращение эскадры было неожиданным, а главное — было не замечено вовремя.
Французы оказались перед противником, существенно превосходящим их по силам, да ещё и вдохновлённым присутствием знаменитого флотоводца. Потеряв одиннадцать линейных кораблей погибшими, французский флот бежал, полностью оставив планы конкурировать с англичанами в северных морях.
Такой разгром поразил Моро до глубины души. Консул верил в пестуемый со всем тщанием и поистине огромными затратами флот де Галля, а такое кошмарное поражение выбило из-под его ног землю. В планах правителя Франции было использовать победу на море как основание для коронации, а вот после такого конфуза о подобном и речи уже идти не могло.
Так что Обресков, Талейран и Годой смогли найти общий язык и оговорить условия Большого Союза. Это стало крайне неприятным сюрпризом для наших врагов, однако, не сдвинуло их намерений в сторону мира на желаемых для России условиях. Король Георг всё ещё был уверен в своём окончательном триумфе, от чего его не отвратила даже победа Барклая над армией Соединённых штатов.
Хитрый и умный русский генерал совершил невероятный рейд, захватив и разорив самое гнездо зла — Бостон. Ненависть, питаемая к этому городу во всей Северной Америке, была столь велика, что праздник по поводу его сожжения прошёл по всем хоть сколь-нибудь значимым городам испанских и русских владений. После этого наши войска по частям разбили силы колонистов и принялись разорять Новую Англию.
Однако сие поражение не отвратило Адамса-младшего от идей войны, к тому же Чичагов, обогнув мыс Горн, попал в цепочку штормов, что вынудило его с огромным трудом доплестись до Буэнос-Айреса, где и встать на ремонт. Таким образом, удача ещё могла перейти на сторону штатов.
Кроме событий в Северной Америке, надежды в наших противников вселяли и победы в Индии, где Аберкромби вполне успешно бил своих врагов, не пуская их в Бенгалию и захватывая немалые богатства.
[1] Сикарии (кинжальщики (лат.) — еврейская группировка в Иудее I в. н.э., занималась прямым террором в отношении римской администрации и лояльных к ней местных жителей.
Глава 18
— Куда мне, государь! — смеялся Суворов, — Пора мне полный абшид получить. Стар я, аки библейский Мафусаил[1], давно меня уже на том свете поджидают, а ты мне снова в бой предлагаешь идти!
— Чтобы ты, Александр Васильевич, обо мне подумал, коли бы я в таком деле тебя обошёл? — я ласково погладил своего полководца по голове.
Генералиссимус и правда был очень-очень стар, к тому же французский поход не прошёл для него даром — он сильно болел. Последний запас сил Суворов потратил, принимая заслуженный триумф, так что теперь он едва ходил, поддерживаемый любовью своих внуков, в коих он души не чаял. Я не посчитал за труд навестить великого полководца в его поместье недалеко от Столицы и провести небольшое совещание по поводу планирования европейской кампании именно там.
Встреча была неофициальной, мы говорили наедине. Нельзя было допустить даже мысли о возможной неудаче наших войск, к тому же надо было держать в узде моих генералов, в среде которых дух соперничества начинал уже приобретать нездоровый характер. Лучше старика никто в таких вопросах не разбирался, да и уважить его было правильно — чудо безоговорочной победы над Моро было его рук дело, а смерть действительно стояла у его дверей.
— Что я, государь! — хихикнул генералиссимус, — Ты, небось, опасаешься, что Мишенька Голенищев-Кутузов али Николенька Боунапартов решат, что ты и к ним уважения не имеешь? Ась?
— Ох, Александр Васильевич, ты меня насквозь видишь! — улыбнулся я, — Совет твой нужен.