— Слушаю, Степан Епифанович! — отозвался тот, вытирая платком вспотевшую лысину.
— Пошлите-ка кого-нибудь посмотреть, что там на холме, будьте любезны. Что-то там мельтешит, не разглядеть!
Капитан недовольно поморщился, отрывать матросов от работ, которые и так серьёзно нарушали график плавания, он не очень хотел, но перечить будущему хозяину, отправившемуся в своё первое торговое путешествие, не стал.
— Збышек! — крикнул Дайер боцману, руководившему ремонтными работами, низкорослому, но какому-то невероятно кряжистому с руками почти до земли, по самые брови заросшему диким рыжим волосом кашубу, просто до боли напоминавшему орангутана.
Тот, в свою очередь, витиевато выругался на причудливой смеси из русских, польских, немецких и голландских слов и ткнул сначала одного, а потом и второго матроса, указывая им на далёкие холмы. Моряки, пожав плечами, неспешно потрусили по сходням на берег. Боцман руганью и разбойничьим свистом ускорил их движение, они перешли на неспешный бег.
Через несколько минут до прекратившего работу экипажа русского корабля донеслись приглушённые крики, вдали что-то замелькало, казалось, что к прижавшемуся к небольшой пристани барку приближается овечья отара. Перед взором до крайности удивлённых русских предстала целая толпа, не меньше двух сотен, совершенно изнеможённых, невероятно тощих с жуткими голодными глазами и чудовищно раздутыми от недоедания животами детей.
— Бог мой! Николай Оттович, что это? — разглядев приближающихся, Неверов в совершенном смятении уставился на Дайера.
Тот меланхолично пожал плечами:
— Это земля графа Аррана[8], он добрый торговый партнёр Вашего отца, Степан Епифанович. Это его дело. Мы и пристали-то здесь в расчёте на то, что он не будет против, что его деловые партнёры подправят повреждённый штормом такелаж. — как бы оправдываясь развёл руками капитан.
Старуха, видя, что среди господ на судне происходит что-то непонятное, снова завыла и забилась в истерике:
— Спасите наших детей, милорды! Именем Господним взываю к Вашей доброте! Спасите их, добрые люди! Дети уже неделю, ничего не ели! Спасите! Они умрут с голоду!
Глаза Неверова стали совсем круглыми, он в полной растерянности повернулся к Дайеру:
— Николай! Ты старый соратник моего отца, видел на свете, наверное, всё! Ты можешь объяснить, что происходит?
Не знаю — не знаю… — развёл руками немец.
— Их привезли сюда из западных земель по приказу графа Аррана, держат на продажу, но, похоже, цены на них милорда Артура пока не очень устраивают. — раздался хриплый мужской голос с берега, — Еды лорд давно не присылает, толи шторма мешают, а может, граф жалеет деньги… Нас не кормят уже больше двух недель.
Возле старухи стоял, опираясь на какую-то палку, ещё один оборванец.
— Они скоро умрут, спасите их! — снова взвыла женщина.
Человек с клюкой как-то неловко прижал её к себе успокаивая. Та сначала забилась в его руках с жуткими всхлипами, но вскоре успокоилась и приникла к его плечу, тихо плача.
— Николай Оттович! Чёрт возьми, у нас же полные трюмы продовольствия! — Неверов, решившись, рубанул рукой, — Уж детей-то, по крайней мере, мы точно сможем накормить!
Дайер кивнул:
— Збышек, ты всё слышал.
Боцман, начал организовывать выгрузку небольшой части провизии. Кашуб[9] был настолько мрачен, что даже не ругался, отдавая команды исключительно свистом.
— Их, нельзя, нельзя кормить досыта, они не ели больше десяти дней! — прохрипел мужчина на берегу, поднимая палец, чтобы привлечь в себе внимания.
— Ты прав. — согласно кивнул Неверов, — Ребята, разведите огонь на берегу, сварите детишкам лёгкую кашку!
— Откуда ты столько знаешь, старик? — подозрительно посмотрел на человека с клюкой капитан.
— Я не старик. — криво улыбнулся ирландец, показав отсутствующие зубы — Я доктор Теодор Роджерс из Лимерика[10], мне тридцать два года, кстати, малышке Джейн, что привлекла ваше внимание, всего-то двадцать один — она моя племянница.
— Бог ты мой, что здесь происходит? — не выдержал Неверов, обращаясь и Дайеру.
Тот в ответ лишь покачал головой.
— Доктор Роджерс, может быть, Вы сможете нам разъяснить, что происходит?
— Граф Арран организовал здесь временный лагерь для детей, которыми он торгует. Вернее, лагерь был сначала для всех, но взрослые вымерли, нас осталось всего пятеро: я, малышка Джейн, и ещё трое, но они не могут ходить от бескормицы. Мы все отдали детям, чёрт возьми! — махнул клюкой Роджерс.
— Он решил заморить вас голодом? — неверяще покачал головой Неверов.