Павел встал из-за стола и начал по привычке расхаживать по кабинету, бросая задумчивые взгляды на пейзаж, открывавшийся в окне.
— Ну что, Захар? Молодец твой Зыков! Такую операцию провернул! Вытащить множество участников сей авантюры из Австрии вовне, повязать их! Самого де Бальи уболтать приехать в Киев! Чудотворец он!
— Да, Зыков хорош. — устало потёр почти совершенно лысую голову Пономарёв, — Всегда был цепкий да разумный. С молодости умел вытягивать информацию из людей, не прибегая к услугам ката. А теперь, вместе с Гомоном так вообще… Майор Гомон ушлый до безобразия, но уж слишком авантюрист, но Зыков его идеи шлифует до идеала. Отличная пара образовалась… Однако, его Довбыш очень ценит, мне выпрашивать приходится…
— Хитришь, Захарка! — усмехнулся император, — Хочешь Зыкова тихой сапой у Довбыша увести?
— Вас не обманешь, государь! — поморщился в досаде Пономарёв.
— Даже не думай! Я себе Зыкова и Гомона заберу! — плотоядно оскалившись, потёр руки Павел, — Планы у меня на них есть, а мальчики свои роли уже явно переросли…
— Вот так! — огорчённо скривился главный разведчик империи, — Вечно с Вами так, государь — пойдёшь по шерсть, а вернёшься стриженным! Пришёл за Зыковым, а потерял Гомона!
— Не журись, Захарка, я их для дела приспособлю!
— Очередную тайную службу затеваете, государь?
— Много тайных служб не бывает! — настоятельно воздел перст горе царь, — Ладно, Захар, вернёмся с нашей проблеме… Не нравится мне идея прямо сейчас братца Франца подставить…
— Мне тоже, государь! Коли всплывёт, что сам император фальшивые деньги печатал да через Саксонию их в оборот пускал, боюсь вся Священная Римская Империя рассыпется… Фридрих Август не тот человек, чтобы такое простить…
— Да уж, курфюрст Саксонский и так главный неприятель моего монаршего брата, а ежели ему ещё и соли на хвост насыпать…
— Вот уж, государь, не жалеете, что Саксонию у империи не отняли?
— Да ну их… Мне Фридрих Август надоел хуже пареной репы — всё хотел под наше крылышко! Этот зануда едва не поссорил меня с Францем, хотя получилось всё одно неплохо — тот решил, что я пожертвовал очень многим. Представь себе, что нам пришлось бы и Саксонию защищать? Да ещё и этот выжига Веттин своего никогда не упустит. Да они бы уже за наш счёт всю промышленность восстановили!
— Зато у курфюрста теперь репутация главного фрондёра и русофила…
— Да какой он русофил, Захарка! Ухорез этот саксонец заправский, но весьма неглуп, да… — махнул рукой Павел.
— Тем не менее его голос много значит, а если он его возвысит, то императору не миновать беды. — продолжал рассуждать Пономарёв.
— Здесь ты прав, Захар. А нам-то подобного сейчас точно не надобно — французы этим обязательно воспользуются.
— Непременно, государь! Однако и спустить такого никак нельзя! — Пономарёв даже привстал.
— Согласен, Захар… — повернулся к собеседнику Павел, — Франц хоть и дурак, но не умалишённый — исполнителей-то он потерял, что-то да заподозрил. Тугуту он об этом рассказал?
— Нет, ничего, государь. Император Франц сильно ревнует к уму своих советников. Его кумир — император Иосиф, который своим гением вёл империю к славе… — последнюю часть фразы Пономарёв произнёс нараспев, цитируя хорошо известные слова австрийского монарха.
— Будто бы Иосиф ни с кем не советовался… — хмыкнул Павел, — А как Тугут на это реагирует?
— Бесится! Но меру знает. Всё пытается убедить Франца за ум взяться, но где там… — качал головой разведчик.
— Давай-ка, просвети его немного — думаю, у него влияния на своего сюзерена прибавится. Только пусть думает, что саксонцы хвост его императору прищемили, а то ещё проговорится, а на этого не надо. Да ещё саксонцам тоже требуется рассказать, но пусть они считают, что де Бальи и компанию прихватили в Ганновере.
— Хитро вяжешь, государь.
— Не льсти мне, Захар. Ладно, посмотрим, как закрутится… Хотя меня сейчас больше Франция волнует, там ведь что-то назревает.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
Вечер был поистине прекрасным. Было тепло, но совсем нежарко, за открытым окном шелестели листья деревьев и пели птицы. Воздух был насыщен запахами сада, ароматами духов и благовоний. Комната во дворце Первого консула была роскошна, кресла удобны, а картины на стенах просто великолепны. Однако, метр Файо был весьма невесел, а разговор его со старым другом откровенно не ладился.
— Не кажется ли тебе, Лазар, что ты излишне торопишься и рискуешь? — адвокат задумчиво смотрел на Первого консула.
— Что ты говоришь, Анри? Чем я рискую? — развёл руками Карно, — Франции требуется незамедлительно уничтожить немецкую угрозу, которая держит нас за горло столько лет!