— Но, мой господин, я хотел бы знать, Вы сломлены? Отказались от своих идей? — тихо и вкрадчиво проговорил гость.
— Аарон! Я лишён состояния. Почти все преданные великому делу люди — мертвы. За мной непрерывно следят, наконец! — хозяин поместья вскочил и начал бегать по библиотеке, трагически размахивая руками.
— Останавливало ли это молодого лондонского адвоката, заражённого великими идеями? — тихо произнёс бывший голландец, пристально глядя на своего собеседника, — Я помню его. Помню хорошо. Сейчас я приехал сюда в надежде снова найти его — того, кто вёл нас к исполнению Божьей воли.
Сэр Чарльз схватился за голову и застонал. Потом посмотрел на гостя и уже без дрожи в голосе спросил:
— С чем Вы приехали, Аарон? Я не верю, что Вы так проникли в мой дом, только чтобы смеяться надо мной?
— Так лучше, мой Светоч! — толстяк встал с кресла и низко поклонился, — Я привёз Вам вести от многих Ваших последователей — они уцелели благодаря в том числе Вашим замыслам и тем слугам Божьим, коих Вы смогли пристроить на нужные места. Мы всё ещё богаты и влиятельны, и только и ждём Ваших указаний! С Вас сняты все обвинения, за Вами больше не следят!
— Но среди моих слуг…
— Последние двое Ваших ненавистников, что были приставлены наблюдать за Вами, делали это уже давно исключительно по своей воле, а сейчас они исчезнут. О них не вспомнят. Преданные Вам люди готовили это долго и тщательно. Вы свободны, мой Светоч! Сатана больше не сможет сдерживать Вас на пути!
От таких слов спина того, кого недавно все знали как лорда Чарльза, или Святошу, выпрямлялась, а взор его наполнялся уверенностью и властностью.
— Аарон, старый друг мой! Отвечайте предо мной, как перед самим Богом! Вы готовы идти за мной? Готовы забыть обо всех своих делах и заботах ради Бога и его воли?
— Всегда, мой Светоч! Я, как и сотни Ваших учеников готовы снова пойти за Вами до самого конца!
— Да свершится воля Его!
— Да свершится!
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
К тому же существовал и ещё один объективный фактор, мешающий нам уже сейчас планировать решительные операции против Британии — Франция. Я изначально считал, что, вырвав зубы дракона в лице Наполеона, мы лишим галлов их наступательного потенциала, или на крайний случай ослабим их весьма значительно, после чего политика этой могучей континентальной державы станет более миролюбивой, и мы сможем значительно успешнее влиять на них. Но нет — оказалось, что сила изменений в обществе почти всегда превосходит влияние личности, даже самой яркой. Вместо Наполеона, сейчас во Франции у власти был неизвестный мне в прошлой жизни Карно[28], который просто замечательно управлял страной, будто перехватывая мои мысли. А среди генералов выделился совершенно потрясающий Моро[29], громящий австрийцев со всей свойственной французам элегантностью.
Да, нам удалось подвести к Карно наших людей и влиять на многие его действия, но после гибели Орлова и неудачи с лордом Колдфилдом мы перестали пытаться напрямую руководить политикой крупных государств, ограничиваясь сбором информации и небольшим подталкиванием властьпридержащих в требуемом направлении. Так действовать оказалось значительно более продуктивно — пример Тугута[30] свидетельствовал об этом совершенно однозначно.
Наш верный агент совершенно сознательно играл за нас уже много лет и добивался отличных результатов. Причиной тому были не только его личные умения, но и то, что ничего серьёзного, идущего в противоречие с текущей ситуацией, мы от него не требовали. Тугут получал солидное содержание, играл в политику при дворе императора, передавал всю информацию, к которой имел доступ, делал для меня полный анализ ситуации в империи и окрестных землях, ну и немного агитировал за дружбу с нами.
Именно такой подход сделал Тугута ведущим политиком Священной Римской империи и самым влиятельным человеком при дворе императора, а государство, находящееся под его управлением, контролируемым хотя бы в общих чертах. Война шла и конца ей не было видно. Сам австрийский монарх и большинство его окружения не допускали никаких вариантов прекратить противостояние с Францией, а всё это благодаря тому, что мы не мешали естественному ходу событий.
Однако императору Францу без поддержки крупных держав было очень сложно противостоять своему западному соседу. Всей мощи Священной Римской империи пока было недостаточно, чтобы бороться с Французской республикой. Лезть самому в эту заварушку и даже запускать в неё почти родственную Испанию мне пока не хотелось. Иберийцы сейчас с огромным трудом удерживали в подчинении свои заморские владения, а большая война могла бы вызвать обострения волнений в колониях и распад их империи, подобный тому, который случился в моей прошлой жизни. Вот сейчас России такое точно не требовалось — нам нужен был покой на наших границах и уверенность в завтрашнем дне.