Моби хотелось схватить Пончика в объятия, но удержался и, присев на корточки, протянул ей конфету, размякшую в руке.
— Это ты, пап? Вот здорово! — Она сказала это ровным, спокойным голосом, и все же было ясно, что приход отца обрадовал и успокоил ее. — Просто здорово, что ты пришел. Сегодня в школе был ужасный день.
— Рано кончил, поэтому и зашел за тобой.
— Я так рада! — повторила она.
Моби видел, что она уже забыла про конфету, и почувствовал, как на лбу у него выступает пот. Наконец он решился спросить:
— Что значит «ужасный»? Они тебя обижали, дочка?
— Нет, только… — Она вздохнула. — Мальчишки весь день играли в революцию и стреляли бумажными шариками. Все кричали, что бьют красных. А потом… не знаю, я… Пойдем, пап.
Моби не хотелось вставать. Сидя на корточках, легче оставаться незамеченным. Но толпа стала редеть, и он понял, что пора идти. Моби взял Пончика за руку и повел ее от школы. Надо было всего двадцать-тридцать секунд, чтобы дойти до поворота и скрыться из глаз людей в блестящих медных касках. Он стал объяснять дочери, какой дорогой поведет ее домой, как вдруг услышал:
— Эй!
Моби сделал вид, что окрик к нему не относится, и продолжал говорить, хотя сзади послышались тяжелые шаги, а на вытянувшемся лице Пончика появилось испуганное выражение.
Потом они услышали шумное дыхание шедшего за ними мужчины, который прохрипел:
— Эй ты, черномазый!
Моби почувствовал, как по руке Пончика пробежала дрожь. Он крепче сжал руку дочери и улыбнулся, словно говоря, что слышал окрик, но причин для беспокойства нет.
Моби весь напрягся, ожидая выстрела в спину, но этого не случилось. Мужчина догнал их и, описав широкий полукруг, преградил путь, направив на Моби ружье. Моби знал этого толстого и седого человека — он был десятником на железной дороге и одним из активных членов Организации ветеранов иностранных войн.
«Видимо, у него сердце не в порядке, — подумал Моби. — А может, он просто боится, поэтому и держится от нас подальше?»
— Куда это ты направился?
Моби указал на дочь. Ему стало больно при мысли, что точно так же он указывал на Алису, когда к нему приходили с обыском.
— Домой, — ответил он.
— Ты так думаешь? — возразил толстяк.
Он все еще не мог справиться с одышкой, и хватило бы одного удара, чтобы вышибить из него дух.
— Поворачивай назад!
Сделав несколько шагов, толстяк снова засопел и направил дуло ружья прямо в живот Моби.
— Пап!
Моби нагнулся и взял дочь на руки. Острая жалость охватила его, когда он ощутил холодный пот, покрывший ноги Пончика. Она обняла отца за шею и отчаянно вцепилась в него. Моби легонько прижал Пончика к себе. Она вздохнула и немного успокоилась.
— Не бойся, дочка, — прошептал он.
Повернув голову, Моби увидел шедших в его сторону вооруженных людей, и среди них рыжего борца Смитти, того самого, который работал на электростанции угольной компании и которому Моби повредил шейный позвонок во время состязаний по индейской борьбе на праздник Четвертого июля.
Человек, задержавший Моби, перевел наконец дыхание и сказал:
— Ну, пошли, черномазый!
Моби повиновался, но, поравнявшись с легионерами, остановился.
— Ты, что ли, Смитти, начальник группы? — спросил он, чувствуя, как сжалась в его руках Пончик.
— Нечего тут пререкаться! — заорал Смитти.
В его произношении все еще слышался бостонский акцент.
— А я и не думаю пререкаться. Я только хочу знать…
— Опусти девчонку на землю!
Пончик еще крепче вцепилась в шею отца и испуганно пролепетала:
— Нет, нет!
— Опусти ее, слышишь? — настаивал Смитти.
Моби вынужден был разжать руки дочери. Ставя ее на землю, он заметил, что лицо Пончика заливает желтоватая бледность.
— Я только что с работы. Чего вы от меня хотите?
Смитти повернулся к мужчине в очках, который был моложе остальных.
— Выпытай у девчонки все, что удастся. А я им займусь.
Моби взглянул на дочь глазами этих мужчин: слишком короткое платье, почти округлившиеся бедра… Инстинктивно он притянул к себе ее и сказал:
— Оставьте ребенка в покое, не то я…
Смитти ударом приклада в плечо заставил Моби замолчать, жгучая боль отдалась в его голове. Едва красные круги исчезли из его глаз, как Смитти и еще один мужчина, схватив за руки, поволокли Моби к машине.