Утро
Солнце пробивалось сквозь щель между шторами что означало ранее утро. Паркет, часы, мебель, большой письменный стол, за ним сидит человек что-то пишет, в дверь стучат . Здравия желаю господин фельдмаршал - говорит вошедший молодой человек - ветер подул с востока фельдмаршал.
-Ну наконец-то, неужели они это сделали, как то не верится!
-Да мы получили подтверждение вместе с документами.
-Положите на стол, и можете быть свободны, игра окончена, до поры до времени во всяком случае.
Фельдмаршал открывает папку и долго смотрит в нее вспоминая все что было сделано ради этой бумажки, столько жертв и страданий и по сути ничего не поменялось, красная линия практически не передвинулась за эти 6 лет, не считая этого мизерного на общем плане пяточка возле речушки, не обитаемого кусочка земли. С чего бы это они так за него торговались, зачем? Восточные соседи и в прежние времена удивляли своим восприятием реальности, а как «перекрасились» так тем более.
-Ладно, тем не менее все закончилось - произнес вслух Фельдмаршал, и спрятал папку в дальний ящик.
Весна в этих местах наступает не раньше середины апреля, медленно начинает подтаивать снег вместе со льдом на реке, и жизнь потихоньку начинает свою привычную суету, уже слышны пение еще одиноких птиц под акампонимент капели.
Не далеко от берега под снегом начинает что-то шевелится, с начало медленно но с нарастающей интенсивностью из под снежного панциря вылезает заспанная морда, открывает глаза и со смаком зевает, оголяя внушительные клыки. Грузно и медленно медведь заставляет выползти свою изрядно похудевшую, но все еще внушительную тушу.
-Здарова Мишаня, ну как спалось? - Прокаркала ворона, явно уже давно наблюдавшая за происходящим.
- А Люська - это ты, давно не виделись. Епта…чего же так хреново, не пойму, в первый раз такое, прямо трусит меня и башка трещит.
- У нас тут изменения, скоро узнаешь!
- Ты о чем?
Но Люська уже упорхнула по своим делам.
Ну и бог с ней - подумал Мишаня , и начал долгий процесс прихода в себя.
От чего же так плохо, вроде и не ел ничего такого на ночь и не пил. А похмелье как будто после Борькиных яблочек.
Про что она там каркала, дура эта крылатая, изменения какие то, пойду водички хлебну. Подойдя к реке Мишаня обратил внимание, что лед уже не такой толстый, что бы по нему ходить, но и разбивать его собственным телом тоже занятие мало приятное, так что еще недельку нужно подождать прежде чем окунуться в удовольствие.
Подняв морду от воды, он услышал какой то шум невдалеке, не ужели люди. Ну конечно кто же еще это мог быть, опять суетятся что то капают, говорят между собой. Но что то было не так с ними эти были не похожи на тех людей, которых он видел до этого, чем то отличались, каким то не уловимым, но по настоящему имперским распиздяйством веяло от всего что они делали. Тут в животе грозно заурчало, давая понять, что пора бы подкрепиться.
Ох, сейчас я полакомлюсь чем то по настоящему весенним, конечно же любимым бутербродом из подножного корма, забомбив бутерброд, Мишаня уселся поесть, но перед самым ртом его что то остановило, почему то вспомнились люди у берега, а в голове зашевелились не осознанные мысли о величии и какой то духовности. Первый откушенный кусок буквально застрял между мыслями и желудком и настойчиво начал просится обратно на волю. Что за дела, мох в этом году не такой или что не пойму, или это последствия от куда не возьмись возникшего похмелья. Ранняя весна блин, выбирать особо не приходится, придется поискать заначку, но и заначка не спасла, а даже полностью повторила судьбу бутерброда.
Привет Мишаня, с пробуждением!
-А Борька это ты, привет.
Борька был уже не молодым, но все еще активным и резвым любителем подкушать чего-то уже подбродившего, и желательно сладкого, сухое было не в его вкусе.
-Яблочек не хочешь прошлогодних, я тут приберег, за зиму стали то что нужно.
- Та иди ты.. со своими яблочками, мне тут не то что яблочки твои, а в общем ничего не лезет, и чувство как будто мы с тобой вместе всю зиму у меня в берлоге сливки кушали, а потом ты заснул у меня прямо во рту.
-Да, ладно тебе! Знаешь я тут слышал, что это у вас медведей организм такой, не устойчивый к новым условиям. Слыхал кстати, что у нас тут по-прежнему, больше не будет!
-Да, что-то слышал от вороны. Что там случилось?
-Всю зиму, Мишаня, тут настоящий пиздец происходил. Первые неистово пытались отлупить вторых, а вторые спокойно и без суеты уворачивались, и давали плюшку прямо первым в ухо, и так всю зиму. Одного только понять не могу как первые, со своими разбухшими от величия и пиздюлин ушами, все таки умудрились потеснить вторых. И теперь Миша, мы с тобой и с остальным зверьем именуемся «первыми», и нам теперь положено этим гордится и каждый год по весне радоваться. Но самое главное, по мне, так это то - что яблок теперь, дешевых, будет не меряно, в этот момент Борька смачно икнул и добавил, - ешь не хочу.