Конечно, разобрать что-либо сквозь постоянные всхлипы было практически невозможно. Но за моими плечами имелся огромный опыт общения с Танькой, если учесть, что все мы — я, она и Лариска — познакомились в тот день, когда близкие родственники привели нас в первый класс «А» школы № 14, расположенной в центре нашего города.
То, что удалось выудить из нынешней Вилькиной супруги, выглядело настолько фантастично, что никто, знающий нашего мужа, ей бы не поверил. Конечно, кроме меня, помнившей, до какой степени Танька лишена воображения: все школьные сочинения писали за нее мы с Лариской по очереди. Тем более ей было не под силу сочинить то, что я услышала.
В этот вечер наш переходящий, как победное знамя, супруг заявился домой поздно — в начале первого. Пока что ничего особенного в данном обстоятельстве не просматривалось: кажется, я забыла упомянуть, что Вильям Голубев — преуспевающий бизнесмен, возглавляющий наш местный филиал известной в России шоколадной фирмы «Пипса».
Итак, тот факт, что Вилька, как многие бизнесмены, поздно завершил свой рабочий день, не представлял собой ничего необычного. Но вот дальше…
По Танькиным словам, чуть ли не с порога прицепившись к какому-то пустяку, он учинил скандал, да еще с мордобитием!
Ни в какие рамки, если знать Вилькину помешанность на джентльменском отношении к дамам, это не лезло! Но — фингал, заметно полиловевший за время нашего общения, был, что говорится, налицо, причем в самом прямом смысле слова!
Следующий эпизод, зная свою бывшую подружку, я и сама могла бы пересказать. С тех пор как Татьянин отец, между прочим, генеральный прокурор нашего города, то есть человек властный и небедный, подарил дочери на двадцатилетие желтый «БМВ», со своими неприятностями Танька боролась очень оригинальным способом. Немедленно бросалась за руль и срывалась на повышенной скорости куда глаза глядят… Колесила до тех пор, пока встрепанные чувства не успокаивались! Несколько раз мне приходилось наблюдать, как взвизгивали покрышки несчастной «бээмвэшки», бравшей с места наподобие резко пришпоренного коня…
Естественно, Вилька эту ее особенность хорошо знал.
Получив от супруга по морде впервые в жизни и совершенно ни за что, Татьяна, вся в слезах, дрожа от оскорбления, ринулась в ночь — к спасительному рулю, сорвав на ходу со специального крючка в прихожей ключи от машины.
Трагедия случилась в тот момент, когда железный конь «взял с места». Оскорбленные чувства не позволили Татьяне вызвать лифт, с седьмого этажа она ссыпалась с лестницы своим ходом, обливаясь по дороге слезами обиды.
Похоже, Вилька тут же осознал свою вину и бросился следом. Но то ли лифт припозднился, то ли он сам замешкался, только Таньку он упустил. И, видимо, сгоряча бросился на капот «бээмвухи» в попытке остановить жену…
На этом месте своего добровольного признания Татьяна начала клацать зубами, и я пожалела, что так бездумно растратила коньяк.
— К-кажется, его отбросило… клац-клац-клац… К-кажется в к-ку-сты… клац-клац-клац…
— Хватит! — рявкнула я. — А если он только ранен? Подлая трусиха!.. Я тебе упаду в обморок… Вставай быстро, едем!
Я ни капельки не боялась садиться с Танькой в машину, несмотря на ее жуткое состояние. Для нее руль — действительно что-то вроде транквилизатора и допинга одновременно. Все мои мысли сосредоточились на Вильке: картинки, одна ужаснее другой, беспрерывно возникали в моем воображении.
Картинки были разные, но во всех фигурировала одна и та же страшная деталь: окровавленное, переломанное Вилькино тело… Господи, только бы он был жив! Сколько времени потеряно из-за этой бестолковой, трусливой клуши!
«Он жив, он же только отлетел в кусты, — твердила я себе. — Возможно, искалечен, без сознания, лежит там один в темноте…»
Но уж теперь-то он точно поймет, на кого меня променял! Я его спасу, выхожу и… не брошу, если он, к примеру, станет инвалидом…
Услужливое воображение немедленно нарисовало вторую серию картинок: бледный, неподвижный, но все равно прекрасный Вилька на роскошной постели, рядом — тумбочка с лекарствами и — я. Верная и преданная. В его взгляде, устремленном на меня, — благодарность и любовь, совершенно такие же, как в Варькином…
«Стоп! — сказала я себе. — Забыла, что он уже больше года женат на одной из твоих ближайших подружек?!»