Именно об этом, как можно думать, и намерен рассказать в своей будущей книге Герберт Эпштейн — книге, которую он хочет написать для Оливера, чтобы тот не повторил его ошибок.
И именно об этом написан роман Вальтера Диггельмана — роман острокритического социального пафоса, роман-приговор современному «обществу потребления», роман, обвиняющий это общество в самой его социально-нравственной сути — в его жизненных идеалах и установках. Роман о том, «как ничтожны и жалки все эти честолюбцы и охотники за счастьем», если использовать итоговую формулу Эпштейна. Роман об убожестве и никчемности жизни, когда она — лишь потребление.
Но что же такое и есть «сексуальная революция», если не еще одна массированная и мощная атака на человечность со стороны этой бездуховной, тупой, примитивной стихии гедонистического потребительства? Что это такое, если не попытка отнять у человеческой культуры, всегда противостоящей потребительскому эгоцентризму «естественного» индивида, еще одну важнейшую сферу жизни, отдать ее на откуп чистому «удовольствию», превратить ее в средство насыщения голой чувственности, слегка прикрытой маскарадным костюмом мнимой «антибуржуазности», «свободы» и «раскованности» «естественной природы» человека?
Нет, все не так просто и безобидно, как это представляется порой некоторым прекраснодушным наблюдателям процесса, именуемого «сексуальной революцией». И когда услужливая «научная сексология» с медицинскими «фактами» в руках начинает доказывать, что в период полового созревания волевое подавление «естественных половых инстинктов» ведет к нервным расстройствам, угнетенности и т. д. и т. п., вследствие чего разумнее разрешить «современным аксельрантам и аксельранткам» свободно реализовать друг с другом свои влечения, речь идет не просто об отмене неких «ханжеских» и «устаревших» моральных «запретов», совершенно якобы не соответствующих действительной природе человека, природе его полового чувства. Речь идет как раз о том, что считать такой «действительной природой» человека и насколько человечески «естественно» видеть в проблеме полового чувства только проблему развлечения.
Вот почему, когда Вальтер Диггельман встает на защиту любви, которую хотят отделить от секса и от которой хотят отделить секс, это вовсе не патриархальная сентиментальность, а беспокойство трезвого и наблюдательного человека, чувствующего, что речь идет о вещах слишком серьезных. И вот почему его обращение к проблемам, связанным с так называемой «сексуальной революцией», вовсе не выглядит в его романе чем-то инородным на фоне его непосредственно социальной проблематики. Напротив, все линии, романа сплетаются в нем, как мы видели, в единый смысловой и эмоциональный узел. И в этом, несомненно, одна из главных удач этой книги, по всему «фронту» своей образности страстно протестующей против потребительской примитивизации человеческой жизни и страстно отстаивающей ту старую, как мир, но ныне, как никогда, может быть, актуальную истину, что жизнь — это не увеселительная прогулка, а ответственное и серьезное нравственное дело, и только тогда и потому она и прекрасна и радостна.
И. Виноградов