Ко мне во Флориду он приехал из Чикаго, где работал в парке развлечений «Сикс флэгз». Многие студенты из программы уезжали оттуда домой богачами. Устроившись кассирами в ларьки с хот-догами, они в полной мере пользовались дырами в отчетности и воровали напропалую. Если покупатель ронял хот-дог, то по правилам компании, он мог тут же получить бесплатный. Стоит ли говорить, что там, где кассирами были русские, падеж хот-догов носил массовый характер.
Воровать, конечно, не хорошо, но что такое «нехорошо», если по приезду можно купить новую машину, а то и квартирку если городок не самый центральный?
Леонид в этом Клондайке для русских, однако, был неудачлив. Попеременно его уволили с должности кассира, оператора карусели и садовника. Последним позором стало увольнение с поста дворника с формулировкой «не справился с обязанностями».
Балун окончил университет почти без троек и был формулировкой недоволен.
- Да ну их, дураков! — кривил он скуластое изрытое оспинами лицо. — Дворник, прямо скажем, не профессия моей мечты.
Пообвыкшись в нашем аппартменте (постелили Балуну на диванчике в гостиной, где уже квартировал Дима), Леня решил, что он в МакДональдс «бы пошёл — пусть его научат».
«Учили» его три недели, но и среди толстых ленивых негров продукт российской образовательной системы оказался неконкурентоспособен. Лёню опять уволили.
- Да я сам собирался уходить, — резюмировал оскорбленный Балун, — тоже мне работа — бутерброды лепить.
Несмотря на презрение к гамбургерам, он уплёл их за три недели немало, проев солидную брешь в балансе ресторана быстрого питания и обзаведясь вторым подбородком.
Света работала в это время официанткой в ресторане при гостинице.
- Паш, не знаю, как-то неудобно такое предлагать Лёне, — сообщила она мне, — но у нас в ресторане есть вакансия уборщика. Туалеты мыть.
- Предлагай, — решительно сказал я.
Мне порядком надоело постоянное нытьё Балуна — «говорили, во Флориде есть работа, а тут ещё хуже, лучше бы я в Чикаго остался».
К нашему удивлению Лёня от работы остался в полном восторге.
- Ничего делать не надо, ходи себе в красивой униформе, да на баб глазей, — весело тряс щёчками Балун. — Ну пару раз в день за кем-нибудь смоешь, полы вытрешь и отдыхай. Бесплатно проживая в нашем аппартменте, Леня через несколько месяцев сэкономил достаточно, чтобы снять собственное жильё.
- С такими ребятами отличными познакомился, таджиками. Буду с ними квартиру снимать, — заявил он однажды, вернувшись с работы своей мечты.
- Лёнь, ты хорошо подумал? — спросил я. — Ты ведь для них друг, только, когда им что-то от тебя нужно, а потом хлебнёшь горя.
Известие обескуражило нас. Перед этим Дима договорился с Балуном снимать квартиру вместе, чтобы мы со Светкой могли, наконец, отделиться и зажить вдвоем, как и положено семье.
- Ладно, я один квартиру сниму, — успокоил нас Дима. — Идёт этот Балун в… к своим таджикам!
- Я вам ничего не должен, — уходя, Лёня с пафосом бросил фразу, которую не раз потом я слышал, от многих, кому по доброте душевной помогал, веря в нерушимость дружеских уз.
- Ну и чёрт с тобой, — выругались мы и прекратили с Балуном всякие отношения.
Прошло несколько месяцев, и я почти забыл о его существовании, как однажды ночью, он позвонил в дверь нашего однобедрумного аппартмента. На лице у него было раскаяние, а в пакете водка и закуска. За спиной его возвышался двухметровый очкарик, представившийся Женей.
- Паш, ты извини, что так поздно, — виновато пробубнил Балун.
Время для визита, конечно, Лёня выбрал неудачное, но я был рад, что он, наконец, осознал, что не прав и пришёл извиниться. Однако радовался я рано. Мой бывший сокурсник пришел по другому поводу.
Включив в коридоре свет, и впустив гостей, я обнаружил под глазом Леонида внушительный фингал. Я сразу почувствовал неладное.
- С соседями подрался, — пояснил печальный Балун.
По мере того, как бутылка «Финляндии» пустела, ситуация прояснялась.
Выяснилось, что «дрался» Леня с таджиками-соседями весьма оригинально.
Напившись водки, правоверные мусульмане пришли к нему в комнату и попросили денег на продолжение банкета. С деньгами жадноватый Балун расставался неохотно, за что испробовал на голове крепость флоридской пальмовой табуретки. После этого Лёня пал духом и на пол, где и оставался некоторое время, перемещаемый пинками новых друзей.
- А ещё ему дали в глаз, когда он сказал, что пожалуется тебе, — осторожно поделился своими наблюдениями друг Женя, — а Фарух смеялся и кричал «звони своему Паше», и они тебя поносили тоже.
- А «желтым земляным червяком» они меня не называли? — разозлился я. — И вообще, если ты там был, что ж не помог другу
- Я, честно говоря, растерялся, — сокрушенно покачал головой двухметровый очкарик. — Хотел понять, на что они еще способны…
Никаких экстраординарных способностей кроме банального рэкета таджики, впрочем, не обнаружили.
- Через час ждем тебя здесь с водкой и закуской, — снарядил друга Лёню в дорогу друг Фарух.
- И пусть снимет сто долларов с карточки и привезет! Он мне новые туфли кровью измазал! — добавил друг Нияз.
Балун (и зачем-то присоединившийся к нему друг Женя) сели на купленную на «туалетные» деньги балунову малолитражку и отбыли на незапланированный шопинг. Однако приобретя всё по списку, они поехали не домой, а почему-то ко мне.
- «Мои новые друзья, мои новые друзья»! — передразнил я Лёню, — говорили, блин, тебе!
- Я не прошу, чтобы ты мне помогал, — со скорбным достоинством ответил Балун, — можно мы лишь переночуем у тебя, а утром уедем?
- Да какой там «не прошу» уже, — злился я. — Теперь если ничего не сделать, они от тебя не отстанут. Да и на нас тень падет. Если мы друга защитить не можем, значит так можно на любого из нас наехать.
Операцию назначили на следующий вечер.
Утром женщины племени в лице Светки, пошли собирать плоды и коренья по месту трудоустройства, а мужчины племени в моем лице, взяв на работе выходной, пошли собирать всех воинов. Или правильней сказать, обоих.
Первого воина я застал за физическими упражнениями. Полуобнаженный по пояс Дима прокачивал трицепс массивной гантелей. Рядом стояла нераспечатанная бутылка дешевой флоридской водки. Половина его зарплаты уходило на оплату крохотной студии, поэтому Дима экономил.
- Хорошая физическая форма — это то, что нам сейчас понадобится, — многозначительно заметил я.
- Эээ? — неинтеллигентно промычал брат.
По мере рассказа Димино лицо мрачнело. Он отложил гантелю в сторону и скрутил жестяную головку со стеклянной бутылки. По комнате разнесся сладковатый запах пластмассы и низкокачественного спирта.
- Будешь? — предложил он мне, но я отрицательно помотал головой.
Кадык на шее брата дернулся два раза, Дима закусил сморщенным лаймом и выругался.
- Долбанный Балун! А кто мне за пропущенную смену заплатит? — Дима работал на ночной уборке магазинов, и платили ему сдельно.
- Ну, думаю, Леня оплатит расходы, — заключил я. — Ладно, поехали к Гоше, надо его тоже привлечь.
Дима махнул стопарик и, мы спустились во двор и сели, а точнее легли в мой, купленный с большой переплатой у поляков, Мицубиши Эклипс. Ездил Эклипс с трудом, но сиденья в нем располагались так близко к полу, что создавалось полное ощущение гоночной машины.
По дороге к Гоше мы выпили два раза за зеленый светофор и два раза за красный.
Нигерские лачуги, сменились величественными небоскребами даунтауна, а те, в свою очередь, видами на песчаные пляжи, пальмы и бескрайнюю лазурь океана. Гоша жил на биче.
Гоша был самым сильным из моих друзей во Флориде. Он весил сто десять килограмм, а от груди жал сто сорок.
Во Флориду он приехал со своей девушкой — очень красивой худенькой блондинкой и сразу же попал в стандартную американскую ловушку — его Юлю здесь боготворили, на него не обращали внимания.