Лиза
Спину выровнять, руки опустить, смотреть вперед. Волосы. Завернуться бы в них сейчас, прикрыв все, что хоть минимально должно быть прикрыто. Нет, Серафим сказал нельзя – не так поймут. Ладно, соберем их в высокий хвост и представим себя амазонкой. Уф… с волосами разобралась, а по части амазонки сознание упорно буксует. Еще и эти восхищенно- перепуганные взгляды, которые чувствуешь кожей. Караул! Вот сказал бы ей кто, что она будет нагая идти в здание стражей правопорядка другой планеты и цивилизации – она не то, что не поверила бы, она бы это даже как шутку не рассматривала! А может Серафим пошутил? Он тот еще тип, с него станется, вон как глазами на нее каждый раз сверкает. Что ему там эти архаи сделали, одному Богу известно, но явно, как минимум, печень выгрызли – раз он такой злой. Ой, нет, наверное, не стоит отвлекаться и злится, а то вот эти огненные островки под ногами, как-то очень подозрительно выглядят. Судя по остальной части дороги, планом этого города подобные украшения не предусмотрены. Лиза постаралась не отвлекаться на дорогу, тем более, что одна стена высокого стеклянного здания мягко ушла в землю и из помещения вышли, выстроившись в какой-то почетный караул несколько нестерпимо светящихся созданий. Блин, нужно было хоть очки какие-то у зеленомордого попросить. О, а вот и очки. Интересно, откуда они у нее на носу образовались? А впрочем – не важно. Главное, что яркость уменьшилась и она теперь может рассмотреть этих странных «полицейских». А они были действительно странные. Светящийся осколок чего-то поразительно смахивающего на горный хрусталь, окруженного движущимися лучами. И таких восемь штук. А вперед выступил девятый. Виски запульсировали и Лиза услышала откровенно мужской баритон.
– Чего изволит представительница прекрасной расы? – спокойный голос, словно перед ней этакий представительный руководитель кокой то корпорации, а не эта мечта художника-мистика.
– Моего сопровождающего. Вы его у меня забрали.
– Вы ошибаетесь. Мы не могли посягнуть на сопровождающего архаи. – спокойно ответили ей, а между тем Лиза буквально увидела полупрозрачный образ Роя внутри странного здания.
– И тем не менее он там! – раздраженно махнула рукой Лиза, и часть здания ухнула вниз растопленной лужицей, сверкнув брызгами жидкого стекла. Девушка стремительно опустила руку, стараясь не выдать своей растерянности. Существа, которые стояли перед с ней не шелохнулись, а вот из пролома показалась голова немного обескураженного «братика».
– Рой! – радостно улыбнулась Лиза и тут же рассмотрела, что мужчина выглядит не очень хорошо. Лучше конечно, чем та горящая головешка, которую она последний раз наблюдала, но все равно сомнительно. Этакая улыбающаяся жертва Освенцима. – Что они с тобой сделали!
–Тише, сестричка, тише. Светофильтр, обычная процедура, не бушуй, пробормотал он, аккуратно лавируя между остатками предметов интерьера. Похоже местному полицейскому участку потребуется капитальный ремонт.
– Но ты же выглядишь как узник концлагеря! – возмутилась Лиза, ошарашено рассматривая выпирающие под тонким белым комбинезоном кости.
– Все нормально. Не знаю, что за явления ты называешь, но прекращай злится, – поспешно успокаивал ее мужчина, выбираясь через завалы, – и пожалуйста, не нужно распылять стража, он милый парень, от стандартных инструкций ни на шаг не отступил.
– Что? – Лиза перевела взгляд на существо, которое стояло перед ней – оно стало каким-то блеклым и быстро испарялось. Молча. Ой, Блин! А можно так само стремительно, но обратно? Она ведь не планировала тут море трупов, или туман из трупов.
– Говорю перестань злится и пообщайся стражами. Они всего лишь выполняли свою работу.
– Они тебя спалили! – возмутилась Лиза и страж перед ней едва не исчез. Так, взять себя в руки, постараться представить этот процесс обратно. О, ну надо же – получается! Как интересно! Одной силой мысли можно разрушать и создавать. Чудеса. Только стремные до ужаса.
Рой, аккуратненько лавируя между горячими прозрачными лужами того, что недавно было стеной здания, наконец то выбрался, к Лизе. Девушка, облегченно вздохнув и взяв его за руку, с беспокойством посмотрела в знакомые бирюзовые глаза. Все же человеческая внешность, на фоне окружающего разнообразия, делала его практически родным.