— Йора, когда ты уже отдашь ее мне?
— Когда Крайт скажет, что я за нее больше не отвечаю.
— Ты понял, о чем я. Тренировки тренировками, но мне нужно…
— Это была твоя идея, чтобы Ванда опробовала свои способности на свежем мозгоеде, — перебил ее Йора. — Так что теперь будь любезна, не задерживай меня.
— Ваша вылазка запланирована на завтра? — ледяным тоном уточнила Ирга. — Отлично, я пойду с вами.
— Ни в коем случае. Ты покидаешь пределы одной базы, только чтобы переместиться на другую, и уже наверняка забыла, как правильно держать саблю. Присматривать сразу за двумя немощными новобранцами у меня времени не будет.
— Не слишком ли много ты на себя берешь? Я ведь могу пойти прямиком к Крайту и потребовать, чтобы он отдал приказ.
— В таком случае поторопись, потому что Крайт сейчас на Альфе, а мы выступаем ранним утром.
На секунду в помещении воцарилось напряженное молчание, после чего Йора резко развернулся и вышел на улицу, а горбоносое лицо Ирги исказила гримаса гнева. Правда, с ним она очень быстро справилась и даже нашла в себе силы улыбнуться мне на прощание. Глядя на эту двусмысленную кровожадную улыбку, я потянулась спиной к выходу, а затем и вовсе припустила бегом, оставляя ее и скованного цепями мозгоеда позади.
— Сильно испугалась, когда я тебя закрыл?
— Да. Мне хотелось выломать дверь, догнать вас и ударить чем-нибудь тяжелым.
— Так ты больше разозлилась, чем испугалась, — усмехнулся Йора.
— Думаю, пополам, — честно отозвалась я. — Вы не могли бы отпустить меня в Город на один вечер?
— После вылазки все вместе сходите.
Не успела я поинтересоваться, кому еще повезло получить разрешение спуститься под землю, как вопрос отпал сам собой. Пьяные в стельку Ваху и Ракша выползли из-за казармы, пошикивая друг на друга, словно не в силах о чем-то договориться, и устремились к нам. У меня даже живот свело от сочувствия к ним: я не сомневалась, что Йора страшно разозлится на обоих и вынудит наяривать круги по базе до тех пор, пока не выветрится последний дух алкоголя. Однако он удивил меня.
— Я запретил вам пить.
— Капитан, так повод же…
— Повод вылазку не отменяет. Я там перед Иргой распинаюсь, как мы усердно готовимся, а вы по базе невменяемые ходите.
— Так сын же!..
— Передайте новоиспеченному отцу, что если к вечеру не протрезвеет, ему не поздоровится. — Йора окинул обоих оценивающих взглядом и благосклонно добавил. — До обеда гуляйте, так и быть.
— Ванда! — икнув, воскликнул радостный Ракша. — Наконец-то тебя отпустили! Идем быстрее, там… в общем… ну…
— У Грифа жена родила в Городе, — закончил за него Ваху, соображающий чуть лучше. — Ты не останешься, Йора?
— Нет.
Обогнув их, капитан уверенно зашагал к сторожевой башне, которая на Бете находилась у самых ворот. Такое расположение казалось мне куда более практичным, и было странно, что на Альфе сочли по-другому. Пошатываясь на месте и глядя ему вслед пьяными глазами, Ракша возмущенно произнес:
— Ему, что ли, совсем наплевать на нас? Вот я его догоню и спрошу…
— Не дергайся, гвардеец малолетний. — Ваху поймал его за локоть. — Ничего не понимаешь, так и не дергайся.
— Чего это я не понимаю? — обиделся Ракша. — Вы же с ним, Бадисом и Грифом уже лет семь вместе на вылазки ходите! Ладно он меня третирует, ладно Нертерой пренебрегает, но вы…
— А мы, как ты верно подметил, знаем его гораздо лучше тебя, — отрезал Ваху. — Раз я говорю, что все в порядке, значит, все в порядке. Пошли, пока Гриф всю медовуху в одну глотку не выпил. Ванда, ты ведь с нами?
Хороший алкоголь был в Городе редким и дорогим удовольствием. Гриф не сознался, где умудрился раздобыть его, однако мне щедро наполнил кружку до самого верха. Затем, видимо, из-за переполнявших его трогательных чувств, предложил мне посмотреть воспоминание о его первой встрече с женой, — я посмотрела и осталась очень удивлена тем, что женой его оказалась совсем не та девушка, которую три месяца назад я наблюдала в другом его, куда более интимном воспоминании.
Известие о благополучно разрешившихся родах принес счастливому отцу незнакомый молодой разведчик с Альфы. Его даже об имени не спросили — сразу налили медовухи и споили до беспробудного состояния. Весь праздник проходил в узком лазе за казармой, вдали от командирских глаз; здесь собрались человек двадцать, из которых я добрую половину не знала. Ваху горланил песни, Нертера сдержанно ему подпевала, время от времени отпивая из своей кружки, и у нее получалось значительно лучше. Бадис чинно восседал рядом с ними, но даже его блеклые глаза сыто и удовлетворенно блестели. Я наблюдала за ними, ощущая, как разносится по телу тепло, и размышляла, когда в последний раз вообще видела младенца. Кажется, так давно, что, не применяя к самой себе способностей видящей, было и не вспомнить. Жаль, что такое их применение было невозможно.