Он отступает и вынимает руку из моих штанов. Я стону от разочарования и сажусь, чтобы дотянуться до него. Он смеется и обхватывает меня за талию рукой. Затем, мужчина падает передо мной на колени.
У меня перехватило дыхание. Вид этого сексуального, горячего, как ад, мужчины, стоящего на коленях между моими ногами, заводит меня почти так же, как ощущение его пальцев, исследующих мою киску.
– Давай, Кармин. Ты знаешь, что хочешь этого, – он наклоняется, чтобы поймать мои джинсы зубами. Одним резким рывком он стягивает их по моим бедрам. Я наблюдаю, как он стягивает их все ниже и ниже, пока не достигают колен. Затем он обратно садится и проводит языком по переду моих трусиков.
Я стону. Я чувствую его горячий, влажный язык сквозь тонкую ткань. Конечно, он может попробовать меня через них тоже. На данный момент я промокла.
Я смотрю на него полуприкрытыми глазами, похоть сводит меня с ума.
– Насколько сильно мне нужно просить? – Мне удается спросить. Я начинаю задыхаться еще больше, когда он кусает за край моих трусиков и дергает их вниз по моим бедрам после моих джинсов.
Рефлекторно я смотрю через его плечо, чтобы убедиться, что дверь закрыта. Но сегодня здесь больше никого нет. Мне не о чем беспокоиться.
Я оглядываюсь на него, все еще быстро дыша.
Он улыбается мне и лижет свой путь от моего колена до внутренней части бедра, почти до складки, где моя нога встречается с моим бедром.
– Лишь немного, – его глаза потемнели, появился озорной огонек. – Я просто хочу услышать, как ты кричишь мое имя.
– Калеб…
Он смеется глубоко в его горле и толкает меня назад на стол еще раз. Затем он раздвигает мои колени и кусает мое бедро, быстро и резко. Я слегка кричу.
– Тебе придется придумать что-то получше, грязная девчонка.
– Калеб, пожалуйста... – я начинаю, проглатывая свою гордость.
Он ухмыляется мне и прокладывает свой путь поцелуями немного выше. Немного ближе к моей киске.
– Лучше. Будь конкретнее, Кармин. Мне нужны подробности.
– Калеб, пожалуйста, лизни мою киску, – я задыхаюсь.
Теперь его язык парит рядом со складками моей киски. Он наклоняется, чтобы оставить поцелуй на моем лобке, его нижняя губа почти задевает мой клитор.
– Громче. Больше.
– Пожалуйста, Калеб, – кричу я на этот раз. – Поедай меня, черт побери.
Он раздвигает мои ноги еще шире, ухмыляясь.
– Вот это уже больше похоже на правду.
Затем мужчина обхватывает мою задницу, тянет к краю стола обеими руками, крепко сжимая за ягодицы, и вонзает свой язык в мою щель.
Я стону и упираюсь в него, ощущение невыносимое – его горячий влажный язык напротив моей чувствительной кожи. Он лижет сверху и вниз, а затем проделывает это снова, снова и снова, небрежно, и мокро, и грязно, его горячий язык изучает каждый миллиметр моей расщелины. Затем он толкает его глубже, прижимает свой язык между моими складочками и внутри моей киски, и я кричу громче, прислонившись спиной к столу.
Он вертит языком внутри меня, заставляя мои бедра дернуться. Затем Калеб притягивает мою киску к своему лицу и касается гладким языком вдоль моего клитора, и я задыхаюсь, давление начинает зарождаться. Он продолжает, облизывая меня сильно и быстро, и в то же время толкает один палец в мою киску. Мужчина кружит над моим клитором, пальцами продолжая трахать мою киску, добавив еще один палец, затем еще, пока три пальца не оказываются глубоко внутри меня; он прижимает их к моей внутренней стенке, поглаживая мою точку G, пока лижет и сосет мой клитор.
Вскоре я кричу, голова откинута назад, мое зрение расплывчато, когда оргазм проносится через меня. Он не останавливается, просто продолжает лизать меня, и вскоре второй поражает меня, заставляя мою киску сжиматься, и мое тело дрожит, когда я отчаянно стону.
Затем я слышу отдаленный звуковой сигнал, и я взлетаю со стола, тяжело дыша, когда я хватаюсь за джинсы.
– Где пожар? – он спрашивает, смеясь.
Я киваю в сторону кухни.
– Он будет там, если мы не пойдем спасать торт.
ГЛАВА 7
Несмотря ни на что, нам удается не сжечь торт, и Калеб уходит, сказав, что у него есть дела. Он целует меня на прощание – длинный, горячий, обжигающий поцелуй, который снова напоминает мне, как он чертовски хорош в использовании своего языка.
Но когда я наблюдаю, как он уезжает, пока я запираю пекарню, я не могу не задаться вопросом, куда он сейчас едет. Чье развлечение он сейчас. Какие еще клиенты могут быть в его расписании.
Он чувствует к ним то же, что и я к нему? Чувствует ли он себя так комфортно, легко, нормально со своими другими клиентами?