– Да, – подтвердил Мак. – Потом вернешься к нам.
Каленск и Мак сели в машину сзади, а Сергиу, закинув рюкзак в багажник, – за руль. КПП был всего в какой-то сотне метров. Серая стена. Серые ворота. Серый домик инспектора. Скучающие лица охранников. Тоже серые.
Каленск вышел из джипа и тяжелой походкой, пошатываясь, направился в домик.
Конвульсивно сжимая руль, нервно покусывая верхнюю губу, Сергиу посмотрел сперва на домик, потом – на Мака.
– Ты очень волнуешься, –Мак дружелюбно улыбнулся. – Не надо так.
– Вдруг он очухается?
– Не очухается, – успокоил Мак. – Минимум полчаса. А такие деревяшки, как он, в ступоре пребывают до трех-четырех часов.
«Надеюсь, по крайней мере, что так», – мысленно добавил Мак.
«Расчет психофизических параметров произведен с максимальной точностью. У данного индивида процесс заторможенности должен длиться более трех часов двадцати минут. Тебе не стоит сомневаться в расчетах твоего симбионта», – сказал внутренний голос.
Мак кивнул.
Вскоре появился Каленск. Шатаясь, он побрел к джипу. Кто-то из охранников поприветствовал его, махнув рукой, но Каленск не ответил, неуклюже залез в авто на переднее сиденье. Ворота со скрипом открылись, и Сергиу нажал на газ.
Та половина дороги, по которой они ехали, была пуста, зато левая ее сторона оказалась переполнена: бесконечная вереница груженных скарбом машин, телег и пеших людей, которые так и норовили вывалиться на чужую полосу. Частенько в суете столпотворения какой-нибудь задрипанный автомобиль или группа оборванцев выскакивали на встречку, перекрывая свободный проезд, и тогда Сергиу приходилось сигналить.
Мак ощущал тревожное смятение, наблюдая за измученными людьми, хоть и, казалось, с опаской, но все же упорно, с черепашьей скоростью продвигающимися в сторону арстотцкского КПП.
– Беженцы, – пояснил Сергиу. – Идут из колечианского лагеря… точнее, из лагеря Народной Автономии Западного Грештина, ее недавно создали. КПП откроется, будут фильтровать, потом – в лагерь уже к нам в Арстотцку, там снова фильтровать. Потом – на волю. А здесь каждый день с утра так. Раньше их пропускали свободней, но теперь там какая-то эпидемия – то ли чума, то ли холера, то ли полиомиелит – поэтому сперва медосмотр, а потом уже со справкой добро пожаловать в Арстотцку.
– А от чего они бегут? – спросил Мак. – То есть сейчас они бегут от болезней, а раньше от чего?
– От войны, – ответил Сергиу, затем, чему-то печально усмехнувшись, поправился:
– Вообще, понятно, что от войны, и все между собой так и говорят, но у нас по радио, в газетах, по телевизору и в арстнете это называют особым мероприятием по дератизации. На публике лучше это называть мероприятием, или особым мероприятием, или дератизацией, а то можно схлопотать штраф или даже срок в тюрьму за клевету на миролюбивые намерения.
– Миролюбивые намерения?
– Да, миролюбивые намерения. Нам говорят, что Арстотцка пришла в Колечию с мирными намерениями, спасти несчастных людей Грештина, страдающих от постоянных терактов и обстрелов со стороны колечианских боевых подразделений и диверсионных групп, а кто сомневается и на публике высказывает свое несогласие с такой формулировкой, тот распространяет клевету на мир.
– Интересно… А почему такое название странное, дератизация, вроде же не с грызунами война, или с грызунами? – удивился Мак.
Несколько женщин с детьми оказались на пути джипа. Сергиу затормозил и, посигналив, повернулся к Маку и сказал:
– Можно Каленска здесь высадить? Не хочу…
– Я сделаю так, что он ничего не вспомнит, – сказал Мак.
– Все равно, он нам больше не нужен. Если хочешь, забери у него автомат.
Мак бросил недоверчивый взгляд на оружие: довольно-таки примитивная штуковина, разрушающая живую плоть быстро вылетающими из дула кусками металла.
– Нет, – уверенно произнес Мак, – мне оно ни к чему, – потом приказал Каленску:
– Выйди из автомобиля! Тебе очень нужно, просто жизненно необходимо сидеть на обочине.
– Жизненно необходимо сидеть на обочине, – отозвался безучастным эхом Каленск и покинул джип.
Сергиу еще раз посигналил, и женщины с детьми, наконец, уступили дорогу.
– Так почему дератизация? – повторил вопрос Мак, когда машина вновь двинулась с места.
– Вроде как этносадистское правительство Колечии, финансируемое спонсорами из Объединенной Федерации, занималось тайным разведением крыс на специальных фермах, чтобы потом заразить их смертельными вирусами и выпустить на границе в сторону Арстотцки, тем самым устроить пандемию, уничтожить большую часть населения нашей страны, а потом захватить себе территории, не способные к сопротивлению. Вот мы и вынуждены были нанести превентивный удар по Колечии с целью уничтожения подпольных крысиных ферм, то есть провести особое мероприятие по дератизации.