Действительно, дипломатик имел просто невероятную схожесть с Маком, и от этого почему-то становилось гадко на душе. Будто сейчас он смотрелся в зеркало и видел собственное состарившееся отражение, прошедшее сквозь призму планетарного Инферно.
«Неужели, родись я здесь, я мог бы стать таким же?» – подумал с содроганием Мак.
– Ты какой-то напряженный, – заметил Кордон и похлопал пухлой ладонью по велюровой обивке, – присаживайся, познакомимся ближе.
– Я с вами в некотором роде знаком, – сказал Мак. – Я читал ваш пост на «Свободном портале тысячи полей» про саботаж транспортников.
– О-о-о! Даже так? – Кордон самодовольно оскалился. – И как тебе моя статья?
– В некотором аспектах впечатляет, – честно сказал Мак.
– Я тебе открою одну малюсенькую тайну – это не я писал, – Кордон улыбнулся, нелепо сморщив нос. – Я ее купил на бирже эксклюзивного копирайтинга. Одному пройдохе примерно описал, что хочу, а он мне контент выдал. Я, помнится, еще двадцатипроцентную скидку вытребовал и сэкономленные средства отдал в фонд помощи жертв войны, лишившихся крова. А потом, представляешь, читаю блог этого противного предводителя Щелкунчика и вижу точь-в-точь такой же пост. Слово в слово. Только вместо Колечии вставлена Арстотцка, вместо транспортников – разносчики еды, а вместо станичных дружин – пацанские патрули. И главное, про тех же самых таракашек, что в муравейниках живут, то же самое написано. Представляешь? Это, выходит, тот негодяй продал текст не только мне, но и Щелкунчику… или кому-то из его секретарей. Но я же ее купил! Значит, она моя! Никакого уважения к интеллектуальному праву!
Мак молчал. Ему было противно и неловко.
– А что у тебя в сумке? – полюбопытствовал Кордон.
– Увеселительные девайсы, – сказал Мак, взяв себя в руки.
– Зачем? – удивился Кордон, и брови его чуть приподнялись. – У меня есть свои штучки-дрючки. Я только своим и доверяю. И всегда ими пользуюсь. Скоро я тебе их покажу.
– Здесь есть особые девайсы, созданные специально для программы Mirror Lust, – невозмутимо соврал Мак.
Он уже научился невозмутимо врать. Молочная планета научила.
– Это весьма любопытно, – проворковал Кордон, чуть подавшись вперед, – ну-ка покажи.
Мак поставил сумку на пол, расстегнул молнию, достал дилдо с позолоченным набалдашником.
– А! Я и не такие видывал, – разочарованно произнес Кордон, – и не такие пробовал.
Мак дважды коснулся набалдашника, потом еще один раз, потом снова два раза – дилдо осветился синеватым сиянием. В ухе коротко свистнуло – отключился микронаушник. Кроме того, в радиусе пятидесяти метров все подслушивающие, подсматривающие и прочие устройства перестали работать. Не только Тимофею Ви, но и Маку было крайне любопытно, откуда у Жоржи такая техника, но размышлять об этом сейчас было некогда.
– Это особая разработка, во время функционирования она в автомате сканирует интенсивность биоимпульсов на разных участках тела, с которыми соприкасается во время трения, и подает микротоки в найденные чувствительные зоны, благодаря чему доводит клиента до особого оргазмического состояния.
– Вот оно как! – с благоговением выдохнул Кордон. – Как же Дари мог скрыть от меня такую прелесть?
– Это эксклюзив, который предоставляется только в закрытом вип-квартале Парадизны. Сам девайс был создан всего несколько месяцев назад.
– Прям заинтриговал! – Кордон, похотливо облизнувшись, вскочил с дивана и начал медленно приближаться в Маку. – Знаешь, нам надо его обязательно опробовать. Прямо сейчас! Слышишь! Тебе ведь говорили, как я люблю? А-а-а? У меня уже и платье готово… Такое длинное с блестками. Я его надену, и на мне, кроме него, ничего не будет. А потом мы пойдем в спальню – я еще не решил, в какую из двух – и там мы… О-о-о!.. Там ты меня…
Кордон приблизился почти вплотную, глаза его горели нездоровым огнем, а мокрые губы подрагивали, он хотел было коснуться ладонью щеки Мака, но тот ее ловко, но без излишней грубости перехватил и спросил:
– Можно два вопроса?
Кордон, чуть отпрянув, удивился, опешил на долю секунды, потом сказал:
– Задавай, только быстрей, не томи!
– Не боишься, что нас фиксирует на цифровые носители?
Кордон противно захихикал:
– Глупенький! Да мне насрать! Я знаю, что они меня снимают. Это местных холуев потом таким контентом шантажировать можно. Но только не меня. Мне в сенате Федерации медаль «За гендерную исключительность» дали, а потом сенаторы стоя аплодировали за стойкость в борьбе с паханатской гомофобией. Так что все их видосики мне только в плюс. Ну же, давай…