Жоржи ушел, а Инспектор медленно и нерешительно сгреб паспорта в ящик стола, а потом извлек оттуда медальон. Повертел в руках. Задумчиво посмотрел на телефонный номер.
– Решать самому, – с горечью произнес Инспектор, – самому…
День 30
«Внимание! Точка невозврата будет пройдена через час. До полного демонтажа корабля осталось около часа двадцати минут по местной системе исчисления времени. Подготовка снарядов и соответствующий расчет займут чуть менее двенадцати часов. Итого до вывода бомбардирующих средств на исходные орбиты осталось тринадцать часов».
Мак молча кивнул. Он приказал Алисе информировать его о состоянии дел каждые шестьдесят минут.
Позиция была весьма удачной. Листва на деревьях и кустарниках практически вся опала – как никак в этом полушарии планеты стояла поздняя осень. Это демаскировало. Однако два невысоких, но протяженных холма образовывали балку, полную сухого валежника. Здесь Мак и оборудовал малозаметное с воздуха логово. Запасы еды и воды отсутствовали. Вечерело. Было сыро и зябко. Было неуютно. Но в текущий момент это его не волновало.
Его волновало совсем другое. В четырех километрах от холмов находилась перекачивающая станция. Через нее тянулся магистральный гуанопровод – артерия, по которой непрекращающимся потоком шло разжиженное дерьмо давно вымерших доисторических птиц. Из-за этого дерьма прямо сейчас таким же непрекращающимся потоком проливалась людская кровь. Мак прекрасно понимал, что уничтожение артерии не приведет автоматически к окончанию войны, но это сильно деморализует тех, кто ее начал и кто гонит без всякого сожаления собственных сограждан на убой. Также Мак осознавал, что после разрушения гуанопровода начнется жутчайший кризис, который в некоторых регионах приобретет характер необратимой катастрофы. Но здесь он надеялся на часто встречающееся в истории противоречие между краткосрочной и долгосрочной перспективами. Негласные Паханы, да и не только они, делали все, чтобы получить максимальную выгоду в самые кратчайшие сроки. Этим правители Арстотцки и сильные мира сего из других стран подрывали основу своего могущества и производительные силы всей планеты. Главная проблема состояла в том, что производительные силы уменьшались быстрей, чем их могущество. Однажды наступит роковой момент, когда местные аборигены уже не смогут самостоятельно вырваться из гравитационной колыбели своего родного мира, а сама колыбель превратится в могилу, в которой живые разумные существа еще долгие и мучительные тысячелетия будут агонизировать, прежде чем окончательно вымрут или деградируют. Мак же надеялся вывернуть эту схему наизнанку. Нужно было сделать так, чтобы могущество элит было подорвано быстрей, чем производительные силы планеты. Это не давало стопроцентной гарантии успеха, более того, в краткосрочной перспективе это грозило наступлением самого настоящего кромешного хаоса, но это же в долгосрочной перспективе явно увеличивало вероятность выдернуть сей обитаемый остров, сей оазис жизни посреди космической пустыни из цепких лап Инферно.
Впрочем, даже при самом благоприятном исходе, шансы оставались не так велики, как хотелось бы, и потому Мака периодически посещали сомнения в целесообразности своих действий. Тогда, чтобы восстановить свою решимость, ему приходилось вспоминать последние два дня, проведенных в Колечии. И воспоминания эти были яркими и удручающими.
Крестник сдержал свое слово, и Мака доставили на вертолете прямехонько в Восточный Грештин, где он без особых проблем прошел паспортный контроль на КПП. После проверки документов его встретил худолицый поручик с нервным выражением лица и пара солдат в защитных комбинезонах. Вместе с ними Мак продолжил свой путь на бронемобиле по территории так называемой Народной Автономии Западного Грештина. Пейзаж за окном был уныл, депрессивен и безрадостен. Никогда в своей жизни Мак не видел столько вопиющей серости. Серые небеса, серые поля, серые деревушки, серые старики, серые женщины и серые дети. Серых мужчин почти не было – все они давно уже сражались на фронте, умирали во имя непонятных, странных и туманных целей, таких же непонятных, странных и туманных, как жирные тучи, спрятавшие от технодикарей за непроницаемым мглистым полотном звездную бесконечность космоса.
Под вечер, когда бронемобиль был уже недалеко от линии соприкосновения арстотцкских и колечианских войск, Мак заметил полигон, военную технику и толпы людей близ них. Ему отчего-то стало любопытно, и он велел поручику ехать туда. Поручик сперва отнекивался, но все же уступил настойчивым требованиям. Его даже не пришлось трансгрессировать.