– Э! Мистер Калло, вы куда-то не туда гнете! – запротестовал вояка. – Не надо так! Тут понимать ситуацию надо! И подумать тоже надо!..
– Вот и подумай, хорунжий! Хорошенько подумай! – Мак резко развернулся и зашагал к джипу.
Мотор тихо загудел. Автомобиль, яростно разбрасывая комья грязи, покинул опустевшую деревню, вырвался на степной простор. Спустя десять минут в голове Мака прозвучала мысль Алисы:
«Ты просил сообщить, когда мы будем ближе всего к основной гуанопроводной магистрали. Сейчас она находится в двухстах пятидесяти двух километрах к северу отсюда. Через одиннадцать километров будет поворот на Ведор, и мы начнем отдаляться».
– Спасибо.
«Мне не нужна твоя благодарность, – сухо промыслила Алиса, – я не одобряю твою авантюру, но вынуждена подчиняться прямому приказу».
– Кого это вы благодарите, ваше благородие? – спросил, ухмыляясь, командир группы.
Мак сообразил, что ответил Алисе вслух. Горько и ясно осознал он также и то, что командир группы разговаривает с ним в последний раз. Не только с ним. А вообще в последний раз в жизни.
– Спасибо, что подбросили, – сказал Мак.
– Что-то не пойму кто кого куда подбросил? – хохотнул командир. – Шутить изволите, ваше благородие?
– Да какие шутки… – печально произнес Мак. – Мне очень жаль.
– Что жаль, ваш…
Несколько мгновений спустя командир группы был трансгрессирован. Через десять секунд после этого джип остановился. В следующие пять секунд командир группы расстрелял своих подчиненных. И, наконец, еще через три секунды – застрелился сам.
Их можно было оставить в живых, принудив поехать на север, но такая важная машина наверняка отслеживалась. Можно было лишить сопровождающих памяти и оставить прямо здесь на дороге. Но когда их обнаружили бы – это выглядело бы крайне странно. А нужно, чтобы выглядело естественно. Что может быть естественней на войне, чем смерть от пулевых ранений? К тому времени, пока проведут расследование, пока поймут, что же здесь на самом деле случилось, гуанопровод уже будет уничтожен.
«Ничего личного, просто увеличение вероятности на благоприятный исход, – тоскливо подумал Мак. – Вот я и начал убивать из расчета».
Нужно было уходить, но что-то его держало, будто он еще не узнал нечто важное. Немного поразмыслив, Мак понял, что его не отпускало. Несколько дней назад ему довелось общаться с одним из Негласных Паханов. А теперь напоследок захотелось услышать голоса с противоположной стороны: с теми, с кем, как говорил Крестник, арстотцкским блатным рано или поздно придется договариваться. Блатные мира сего ведь всегда договорятся между собой. Правда, перед этим изрядно прольют чужую кровь, но это мелочи. Это нюансы. Это ничего личного. Это бизнес. Точнее – передел бизнеса.
Мак это отлично понимал, но очень хотелось самому убедиться. А вдруг случится чудо! Вдруг голоса в атаманской ставке переубедят его. Вдруг все-таки они при всех издержках работают на уменьшение планетарного Инферно? Вдруг колечианские атаманы – меньшее зло, чем арстотцкские паханы? Тогда, может, не стоило все это затевать? Тогда, может, надо как-то по-другому?
«Дайте себе последний шанс», – подумал Мак и извлек из кармана телефон Кордона Калло, подсоединил к нему блок, подаренный Жоржи, и с помощью нехитрых манипуляций подключился через федератский спутник к ставке Заглавного атамана. Из динамиков послышались голоса. Мак, вставив наушник в ухо, зашагал по пожухлой траве прочь от джипа. Через пару минут он уже понимал кто есть кто. В ставке совещались семь человек: Заглавный атаман, Особистско-Общевойсковой атаман, Трестово-Реестровый атаман, Грошово-Кошевой атаман, Заказной Наказной атаман, некто по прозвищу Вестник и еще кто-то из приглашенных специалистов.
Продолжая идти, Мак прикрыл веки, мгновенно сосредоточился, превратился, заглушив остальные органы чувств, весь в слух и будто перенесся на сотни километров…
– Как-то скверно здесь пахнет, – сказал Заглавный.
– Правда? – сказал Общевойсковой. – А я не чувствую.
– Пахнет, пахнет, – сказал Кошевой брюзгливо. – Тухлятиной какой-то. Как на помойке…
– Стены, должно быть, сгнили, – решил Заглавный.
– Вчера я видел новый федератский ракетомет, – сказал Наказной. – «Вурдалак». Идеальная герметика. Дальность стрельбы до четырехсот километров…
– Они, наверное, еще при той власти сгнили, – сказал Заглавный, – а после переворота ремонта не было…
– Утвердили? – спросил Наказного Реестровый.
– Утвердили, – сказал Наказной