Мак вдруг заметил прописные, вышитые золотыми нитями буквы на кителе мертвеца. Наклонившись, он поморщился от ударившего в нос тошнотворного запаха гниющего тела. На правом нагрудном кармане было написано: «За победу!», на левом: «Задача будет выполнена!».
Все просто и понятно. Волос – нет. Лба – нет. Мозгов – нет. Глаз – нет. А надписи остались. Задача обязательно будет выполнена.
«Им еще полголовы надо обратно отрастить, – подумал Мак, – прежде чем звезды показывать».
– Пулемет, – послышался голос с хрипотцой.
Мак, вздрогнув, обернулся. Перед ним стоял Сергиу. Осунувшийся, постаревший, с потухшим стеклянным взглядом. Из-за отключенного эмпатического центра Мак не почувствовал приближение напарника.
– Это ему из крупнокалиберного пулемета прилетело по касательной, – бесцветно произнес Сергиу. – Вот и снесло полбашки. Если б не по касательной, то вся бы башка слетела.
Мак ничего не ответил. Он не знал, что сказать.
– Ее похоронить надо, – Сергиу уперся равнодушным пустым взором в покойника, – ее надо обязательно похоронить. Не хочу, чтобы она вот так. Пойдем, поможешь.
– Хорошо, – сказал Мак
– И не лазай по возвышенностям в полный рост. Слишком легкая мишень. Ты в следующий раз, когда что-нибудь самоубийственное придумаешь, ты меня зови. Я за тебя глупости делать буду, мне теперь все одно. Пойдем, поможешь.
Мак послушно побрел за Сергиу, мысленно обращаясь к симбионту:
«Алиса, разблокируй основной мозговой пси-центр. Буду впитывать этот мир по полной. И, пожалуйста, ради всех квазаров галактики, молчи, ничего не комментируй сегодня!»
День 8
Военные подразделения Арстотцки за прошедшие сутки, уничтожив залповым огнем то ли батальон, то ли даже целых два батальона колечианцев, отбросили противника на несколько километров на запад, чем завоевали для себя право быть гуманными по отношению к оставшемуся в живых мирному населению.
По крайне мере, так объяснял положение дел мужичок в замызганном зеленом халате. А еще он крепко и долго жал руку Маку, и взгляд его заметно потеплел.
– Вы, прямо, анестезиолог без анестезии, – повторил он уже в третий раз. – Я таких чудес с роду не видел.
– Вы же сами говорили, что я с неба упал, – сказал Мак, поправляя повязку красного цвета на рукаве.
– Ну да, ну да, хорошая шутка, – просипел мужичок, даже не улыбнувшись.
За прошедшие сутки Мак помог двум женщинам родить здоровых малышей и провести тяжело раненному операцию без наркоза. Дело происходило в бункере при свете керосиновых ламп под грохот реактивных установок. Было сумрачно. Было душно. Было страшно. Не Маку, остальным.
Для того чтобы легко и быстро погружать оперируемого в каталептический сон, Маку приходилось задействовать эмпатический центр на полную мощь. Это имело побочный эффект. Весь ужас, все отчаяние, все горе, все, что испытывали прячущиеся от непрестанно грохочущего кошмара люди, накатывало на него тяжелыми, вязкими волнами инфернальной жути.
Мак воспринимал это как изматывающую, но жизненно необходимую тренировку. Нужно было привыкать к озлобленному миру молочной планеты. Если хочешь спасти утопающего в болоте, придется лезть в смрадную жижу. Если собираешься изменить что-то, это что-то следует попытаться понять. А как что-то можно понять, закрывшись от него?
Алиса наотрез отказалась информировать об устройстве инфернальных сообществ, ибо не желала усиливать будущие негативные, с ее точки зрения, последствия вмешательства Мака во внутренние дела доварповой цивилизации, к тому же помогать в этом – преступление в соответствии с установленными правилами Межзвездного Содружества Разума. Мол, хочешь напортачить, вспоминай сам, что ты там учил в своем Малом Межорбитальном лицее из непрофильных предметов, однако, будучи симбионтом, полную ответственность за все происходящее снять с себя она не могла и потому продолжила неустанно следить за физическим благополучием и психическим здоровьем своего хозяина.
Перед тем как к роддому подъехали эвакуационные автобусы с конвоирами, Сергиу повязал на правые руки себе и Маку красные повязки.
– Это чтобы нас за кочло не приняли, – пояснил Сергиу. – Арстотцкские солдаты с красными повязками ходят, иногда – с черными, колечианские – с желтыми, реже – с фиолетовыми. Форма у всех примерно одинаковая, в бою можно и перепутать своих с чужими.