На совете, кроме четырех старшин, присутствовал также белобрысый адъютант. Зал совещаний представлял из себя достаточно тесную комнату со старыми отслаивающимися обоями непонятного цвета и грязным, давно немытым окном. Несмотря на тесноту, в центре располагался широкий обшарпанный стол, на котором была разложена большая топографическая карта. Стулья отсутствовали. Все стояли. На повестке дня было три вопроса.
Во-первых, пришло сообщение, что у поселка городского типа Углеведорск Третья рота локального ополчения Юркограда самовольно снялась с места дислокации, обнажив часть фронта. Ввиду того, что в течение последних двух суток колечианские войска провели успешную контратаку, это самоуправство, конечно, не имело критического значения для всего хода боевых действий. Однако наказать заправил и вернуть остальных в окопы требовалось немедленно. Командор дал соответствующие распоряжения одному из войсковых старшин.
Во-вторых, из поселка Зеленые Пропойцы пришел донос, что в одном из домов какие-то мерзавцы хранят запрещенную на территории Колечии осводобистскую, равенствианскую и побратистскую символику, и, вероятно, сами являются тайными обобществистами. Конечно, это мог быть просто поклеп завистливых соседей, однако командор до скрежета зубовного ненавидел обобществистов, а посему оставить без внимания подобный сигнал считал вопиющим преступлением. Прежде всего, по отношению к самому себе. Сперва Халед Истом хотел лично возглавить спецгруппу, но, вспомнив, что в кабинете его ждет початая бутылка прекрасного лесренадийского коньяка, передумал и отдал приказ адъютанту сформировать и отправить отделение для проверки поступившей информации, и, в случае подтверждения, доставить виновных в штаб.
И, наконец, в-третьих, в связи с успешным контрнаступлением, нужно было раздать награды и благодарности. В конце концов, ведь спецназ КАЗЛ, в отличие от горе-родственничка, действительно принял участие в боях: без лишнего шума, практически молниеносно взял два блокпоста. Конечно, при всем при этом стоит походатайствовать у Заглавного атамана и за кума. Покойный, вне всякого сомнения, был никчемной пустышкой, круглым и набитым дураком, но, как говорится, хоть и идиот, но все ж родня. Пусть получит Золотой крест.
Прослушав список бойцов, представленных к наградам и поощрениям, услышав свою фамилию и фамилию кума, Халед одобрительно кивнул, и покровительственно заметил:
– Хорошо, господин сотник. Впишите также и свое имя. Я объявляю вам благодарность с занесением в личное дело за прекрасную службу в качестве адъютанта. Кроме того, считаю необходимым наградить вас небольшой денежной премией.
– Служу Колечии! – отрывисто и громко произнес сотник, впрочем, без всякого энтузиазма.
Халед уже хотел было распустить совет, как дверь в комнату неожиданно распахнулась и послышался хлесткий, отчетливый голос:
– Слава Колечии!
– Бесстрашным слава! – по инерции отозвались войсковые старшины.
На пороге стоял поджарый незнакомец в иссиня-черном плаще. Темно-русые волосы незнакомца были зачесаны назад, на бороде эспаньолке проступала легкая, пока еще малозаметная седина. Взгляд у мужчины был слишком пронзительный и оттого неприятный. А еще у него были тонкие губы и лукавая ухмылка на продолговатом лице.
«Так цинично и нагло улыбаться в моем легионе могу только я», – с неудовольствием отметил Халед, но вслух спросил:
– Любезный, с кем имею дело?
– Меня зовут мистер Икс, но вы можете называть меня Вестником, – представился мужчина. – А вы ведь командор Истом? У меня к вам дело государственной важности.
– А документы, удостоверяющие вашу важную государственную личность имеются? – с вызовом спросил Халед. – И вообще, как вы сюда попали? Почему охрана пропустила?
– Охрана потому и пропустила, что я являюсь, как вы верно заметили, уважаемый, важной и государственной личностью, – нахраписто, не отводя глаз, ответил Вестник.
«Какое хамло!» – подумал Халед, хохотнув, а вслух подчеркнуто учтиво, но с легкими нотками явной угрозы, криво улыбаясь, произнес:
– Видите ли, любезный, здесь прифронтовая полоса. Здесь люди без следа исчезают, и даже свидетелей не остается. А посему важным и государственным личностям не желательно тут появляться вообще, а если они все-таки соизволят тут возникать, будто из ниоткуда, то очень и очень хотелось бы убедиться, что они действительно важные и государственные.
– Резонно, – сказал Вестник, достал ксиву и показал ее командору.
Командор посмотрел с недоумением на странное удостоверение: в левом верхнем углу было приклеено фото, рядом с фото вверху заглавными жирными буквами выведена непонятная аббревиатура EZIC, ниже написано: «Мистер Икс-Рокис», еще ниже: «Особо секретная логистика».