Сердце загрохотало где-то в самом горле, а съеденные бутерброды грозились вот-вот выйти наружу, когда внедорожник остановился у ворот больницы. Меня трусило, тошнило и бросало то в жар, то в холод.
Данил молчаливо сопроводил меня в эту ненавистную коробку, пахнущую таблетками и другой дрянью подобного рода. Посетителей было немного. На стенах развешаны всякие цветастые плакаты с женщинами, которые держат на руках младенцев. Заебись. Прям то, что нужно. Я старалась на это вот всё не смотреть, иначе рискую впасть в такую истерику, что мне не к гинекологу надо будет вести, а сразу к психиатру.
Мы поднялись на второй этаж, где людей уже было гораздо меньше. В груди вдруг зашевелилось какое-то неприятное чувство. Хотя мне казалось, что внутри всё выжжено до такой степени, что уже вряд ли можно что-то испытывать. Данил посмотрел на свои наручные часы, сверился с часами, что весели в холле, а затем достал телефон из кармана.
- Мне поговорить нужно. Тебе туда, - он кивнул в сторону двери, на которой красовалась табличка с номером 83. – Я тебя здесь подожду.
- Хорошо.
Должно быть, этот доктор близкий друг Воронова, раз ему так смело доверяют. Не то что бы я какая-то там принцесса, за которой обязаны следить двадцать четыре на семь, но вот этот момент немного смутил.
Я подошла к двери, постучалась и вошла внутрь. За небольшим письменным столом сидел пожилой, но еще не совсем уж старый мужчина в белом халате. Обстановка кабинета показалась мне уютной и какой-то даже расслабляющей.
- Здравствуйте, - тихо поздоровалась я, закрывая за собой дверь.
- Привет, - прозвучало откуда-то сбоку.
Я повернула голову и увидела, что ширма разделяющая кабинет на две части дёрнулась и к нам вышел парень. Светловолосый с цепким взглядом карих глаз. Я его уже где-то видела. Потребовалось пару секунд, чтобы вспомнить. Точно! Это тот парень, который был у нас в квартире на Новый год. Он тогда лапать меня пытался за что я выставила его за порог. Этот тип тогда мне не понравился и, видимо, не зря.
- Какого…? – растерянно прошептала я и тут же осеклась, когда парень подошел к письменному столу и наставил на меня пистолет.
- Помолчи, дорогуша. И советую тебе не рыпаться. Я здесь по поручению Станислава Викторовича. Вижу, у тебя тут проблемка появилась, меня попросили ее уладить.
Я попыталась нащупать позади себя дверную ручку, но моя манипуляция не ускользнула от глаз этой сволочи.
- Не дёргайся, иначе я вышибу мозги этому старикану. Пока что твоему благоверному не нужно знать, что ты у нас пустая ходишь. Станислав Викторович устал ждать, поэтому это твоя последняя фора. Мы накатаем справку о том, что у тебя всё замечательно со здоровьем, а ты за эти сутки должна притащить документы.
- Дома их нет, - сквозь стиснутые зубы ответила я.
- Значит, они в «Корвине». Вечером Станислав Викторович наведается в ваш ресторан и тогда документы уже должны быть у тебя.
Еще несколько минут мне пришлось пробыть в кабинете, потому что Данил ничего не должен заподозрить. Когда я увидела этого гавнюка, которого к слову зовут Серёжа, в кабинете с пистолетом, то на секунду подумала, что Даниил с ним заодно, а получается, что нет. Хотелось нервно рассмеяться от того, что вся суть крылась не в каком-нибудь изощрённом заговоре, а в банальной человеческой халатности. Сказано доставить меня в больницу, это, собственно и сделали, но ведь в кабинет за ручку никто вести не собирался, да и по-дурацки это.
Вышла в коридор на негнущихся ногах с листком, на котором докторской рукой что-то неразборчиво нацарапано. Наверное, что-то в духе, типа у меня всё ок и беспокоиться не о чем. Этот клочок бумажки внезапно обжег мне пальцы, будто я коснулась тонкого листа, раскалённого металла. Тут ведь о моем несуществующем ребенке речь идет, что он есть и, возможно, даже срок указан. Это было жестко.
И когда я стала такой сукой? Конечно, и праведницей меня трудно назвать, но чтоб пасть настолько низко… Это я, как выяснилось, умею с завидной лёгкостью. Меня воротило от собственного страха, слабости и вообще всего, что связано с тем дерьмом, в котором я погрязла по самое не хочу.
- Ну что? – спросил Данил, вставая с кресла и пряча телефон в карман пиджака. – Нормально?
- Ага, - безучастно ответила я и вручила ему бумажку.
- Зачем она мне? Сама Вадиму передашь.
- Ну да, - действительно, зачем я ее тыкаю Данилу? Просто избавиться от нее хочется, а еще сильней хочется пойти и помыть руки, потому что противно, потому что омерзительно. – А можно мне в «Корвин»?