В коридор выходит Воронов. Время в моей голове будто останавливается. Становится нечем дышать. Внутри всё, будто взрывается и опадает кровавыми ошмётками к ногам. За спиной Вадима я замечаю светлую макушку Леси. Подруга утирает свои заплаканные глаза и, кажется, не верит, что я стою перед ней.
— Алиса, — выдыхает Воронов, преодолев расстояние между нами в несколько больших шагов.
Мне хочется отступить назад, потому что я не заслуживаю прикосновений этого человека, но ноги словно прирастают к полу.
Вадим сгребает меня в охапку и утыкается носом в мое плечо. Если я продолжу так нещадно тормозить, то всё с треском провалится. Надо включаться в игру, пока я всё окончательно не похерила.
— Почему у вас такие лица, будто кто-то умер? — от собственной шутки становится горько и хочется плакать, но я улыбаюсь.
— Где ты была? — Вадим внимательно смотрит мне прямо в глаза, крепко сжимая плечи.
— Хотела проветрить голову, — это настолько глупая отмазка, что хочется взвыть, но другой нет. Сказала первое, что пришло в голову.
— Проветрить голову? — переспрашивает Воронов. Его глаза-льдинки сейчас кажутся мутно-серым, а где же подевалась привычная арктическая синева? Из Вадима, будто тоже всю жизнь высосали.
— Да, — откашливаюсь. — Просто столько всего произошло за последнее время, — надо же, голос почти не дрожит. — Знаю, что поступила по-свински, никому ничего не сказав, — облизываю пересохшие губы. — Простите меня, — я виновато смотрю на Даню с Романом, затем на Лесю, а потом только на Вадима.
— Я думал, что с тобой что-то случилось, — тихо произносит Воронов. — Всех на уши поставил.
— Мне жаль, правда.
Помощники Вадима по очереди закатывают глаза, мол, дура малолетняя, которая головой думать совсем не хочет, а им из-за выгребать приходится.
— Свободны, — бросает Воронов, продолжая изучать меня пристальным взглядом.
Все безропотно подчиняются приказу. Леся уходит в другую комнату. Я замечаю по ее глазам, что она обижена на меня. Это вполне заслуженно.
Когда входная дверь за моей спиной закрывается с громким хлопком, я вздрагиваю и тихо выдыхаю.
— Не смотри на меня так, — ворчу. — Знаю, что облажалась, — высвобождаюсь из рук Вадима, словно они жгут мне кожу и иду на кухню. Зачем? Не знаю. Просто, если не буду двигаться, то точно окаменею.
— Алиса, что происходит? — Воронов задерживается на пороге и приваливается плечом к стене.
— Ничего. Нормально всё. Говорю же, что слишком много всего свалилось на мою голову. Мне надо было… надо было подумать, расставить всё для себя по полочкам.
— Что конкретно тебя беспокоит? — Вадим прячет руки в карманах брюк. Небольшая щетина на подбородке, заметные синяки под глазами. Он переживал. Сильно. И, кажется, до сих пор переживает. — Мое признание? Беременность? Поговори со мной, — он подходит ближе.
— Не думала, что у нас всё зайдет так далеко.
— Тебя это пугает?
— Сам же говорил, что не имеешь права на нормальную жизнь, — криво улыбаюсь.
— Говорил. Это остается неизменным, но будем учиться сосуществовать в новых реалиях.
— Я думала, что ты просто поиграешься мной, а потом вышвырнешь на улицу, — скрещиваю руки на груди.
— Только не говори, что именно этого ты хотела бы для себя и своих друзей, — Вадим хмурится.
— Нет, не хотела, но так было бы правильней, проще.
— Алиса, ты меня пугаешь, честное слово. Что происходит? Тебя то не унять, а теперь вдруг такая подавленная и тихая. Что тебя гложет?
Я очень хочу сказать правду, но цепкий страх больно впивается в глотку. Не могу. Не хочу, чтобы еще кто-то пострадал из-за меня. Голова буквально лопается от разных не самых радужных мыслей.
— Просто мне нужно немного поспать, — делаю вид, что дико устала. На самом же деле, я просто уничтожена… морально.
— Ты уверена, что тебя можно оставить одну? — этот беспокойный взгляд будто вскрывает меня.
Ну не смотри ты на меня вот так! Пожалуйста!
— Я не одна, со мной Леся, потом и Петя подтянется.
Воронов ничего не отвечает, просто разворачивается и уходит в коридор. Я иду за ним.
— Только не пропадай больше, ладно? — он надевает пиджак и выглядит странно, будто до конца мне не верит.
— Не буду. Спокойной ночи.
Воронов тянется поцеловать меня в губы, но я уворачиваюсь, поэтому поцелуй попадает в щеку. Не то что бы мне противно. Просто я не заслуживаю всего этого. Вадим тихо вздыхает и уходит.
Я приваливаюсь спиной к закрытой входной двери и прикрываю глаза. Кажется, не рассыпалась, хотя в какой-то момент показалось, что еще один взгляд, слово, попытка прикоснуться и я превращусь в горстку какой-то дряни, которая смутно будет напоминать ту прежнюю, немного ненормальную Алису.