Офицер развернулся и побежал вперед. Пришлось последовать его примеру. После первых десяти метров бега, я поняла, что мне очень жаль солдат. "Ранец" за спиной тянул назад, берцы казались тяжелыми, а комок вообще стягивал все движения. Лида, насколько я поняла, тоже не особо радовалась, хотя, думается, ей было несколько легче, чем мне. Мы даже и полкилометра не пробежали, когда я начала задыхаться. Пот катился ручьем. Дура - я, надо было говорить, что нет сменного комка, тогда бы Журавлев разрешил в бриджах и футболке бегать. Но откуда ж я знала, зачем он спрашивает.
- Я ща сдохну. - выдавила я.
- Не смей. - предупредила меня Лида. - Зная Журавлева, мне придется еще и тебя тащить.
- Чёйто?
- Типа - своих не бросают. Так что не вздумай падать, иначе я сделаю тебе контрольный в голову, чтоб смысла тащить не было.
- Вот спасибо, дорогая. - порадовалась я. - Помнится тела тоже забирают, чтоб захоронить нормально.
- Здесь и захороню.
Я покосилась на Лиду. Она таким спокойным, невозмутимым голосом это говорила, что я ей поверила. Дальше мы бежали молча, а мне с каждой минутой становилось все тяжелее и тяжелее. В какой-то момент меня даже затошнило, и, не смотря на то, что было утро, солнце припекало как безумное. Даже в глазах из-за него потемнело.
Я - оладушек! Я теплый, мягкий, жареный оладушек, политый клиновым сиропом. Боже, какая приятная легкость во всем теле. Я невесома.
- Решетникова! Вам плохо? Аня!
Да что вы, товарищ капитан, мне хорошо. Мне так здорово давно уже не было. Только слышно вас плоховато.
- Лида, оставайтесь здесь, сядьте в тень. Сейчас пришлю бойцов, они заберут радиостанции. Анну я в санчасть отнесу.
В сознание я пришла уже в санчасти. От клинового сиропа остался только сладковатый привкус во рту, видимо мне вкололи глюкозу. Голова нещадно трещала, я даже глаза не сразу смогла открыть. Зато когда открыла, натолкнулась сразу на две пары глаз, пришлось пустить веки, а то аж голова закружилась.
- Ань, ты как? - услышала я голос Кирилла.
- Я думала, что это я должна у вас об этом спрашивать. - проскрежетала я.
- Ну судя потому, что ты уже шутишь, тебе лучше. - улыбнулся парень.
- А что со мной было?
- Тепловой удар. - у меня от голоса Журавлева в висках за пульсировало, вот что значит командный голос. Я даже поморщилась от боли. - Ань, вы как сможете, идите домой, хорошо? Сегодня чтобы вас на работе не было.
Вот в этом весь Журавлев. Даже зная, что он виноват в случившемся, вместо извинений, он отдает приказы.
- Так точно. Разрешите идти?
- Нет! - отрезал капитан. - Пойдете, когда старший лейтенант посчитает возможным.
А то я сама не догадалась. Шуток не понимает.
- Кирюх, ты проследи. Если что вдруг, мне отзвонись, хорошо?
- Да не вопрос. Думаю, скоро уже выписывать. - хохотнул медик. - Правда, Анют?
- Мгм.
Журавлев помялся пару минут и вышел, а Кирилл присел за свой стол и стал чего-то там писать. Я еще минут пятнадцать полежала, и решила что мне пора. А чего здесь делать, скучно. А где интересно Юлька? Этот вопрос я и задала Кириллу. Оказалось, моя остроумная подруга сама себе выписала больничный и на работу не явилась, точнее, явилась, чтобы этот самый больничный начальнику вручить. Если б у меня были силы, я б посмеялась. Это очень в духе Исаевой. Но раз она дома, значит валяться тут, тем более не имеет смысла. Заверив Кирилла, что мне уже гораздо лучше, я не спеша пошла домой. Представляя прохладный душ и целый день отдыха, я даже мысленно поблагодарила Журавлева за тепловой удар.
- Анька, что с тобой? Ты че такая бледная? - с порога на меня накинулась Исаева.
- Все нормально. Уже. А был тепловой удар.
- Как так? Как ты умудрилась?
- На марш-броске. Вырубило посередине дистанции. Журавлев в санчасть отнес.
- Ах, ты посмотри какой заботливый муд..к оказался! - злобно воскликнула подруга. - Он че вообще с головой не дружит?
- Ой, Юльча, не кричи - голова раскалывается. - поморщилась я.
- Прости, родная. - она забрала у меня сумку и принялась хлопотать. - Давай иди, ополоснись, и пообедаем. Тебя кто осматривал?
- Семенец.
- Ну, надеюсь на это, у него ума хватило? Что тебе кололи?
- Не знаю, глюкозу, наверное. - предположила я.
- Ладно, давай - мойся и ложись. Будем отдыхать
- Ага, у нас сегодня коллективный больничный. - я хихикнула, а Юлька, улыбнувшись, принялась организовывать обед.
Я приняла освежающий душ, и состояние сразу улучшилось. А когда подруга накормила меня, заботливо разогретым, куриным супчиком, я вообще почувствовала себя абсолютно здоровой. Мы завалились на диван и уставились в телевизор. Почти по всем каналам шли новости, и, решив, что нам и своих вполне хватает, мы включили видеоплеер. Остановились на веселой, американской комедии и прохохотали почти все время. В приятном бездействии мы провалялись до самого вечера. Я наслаждалась отдыхом и хорошей компанией, а Юлька время от времени ерзала и бросала на меня задумчивые взгляды. Когда титры возвестили нас об окончании очередного фильма, я не выдержала.
- Внемлю.
- А? - непонимающе переспросила Исаева.
- Я говорю - внемлю. Ты ерзаешь и пялишься на меня. Че хотела? Говори.
- Я тут подумала, - замялась подруга. - Такой удачный момент подвернулся. Может, ты сходишь к Кириллу, типа поблагодарить, а там и диалог завяжется. У меня даже где-то коньяк завалялся, отнесешь в благодарность.
Я задумалась, стоит ли мне рассказать Юльке о Журавлеве, или нет. Поразмыслив решила промолчать, парень на меня внимания не обращал, а зная подругу, она непременно заставит меня за ним приударить. Мне если честно не хотелось проходить через это снова, только от одного избавилась. Поэтому я решила подождать, если что, рассказать всегда успею. Но вот сама идея сходить к Кириллу мне показалась интересной. Во-первых, я, безусловно, поблагодарю его, все-таки дважды мне раны залечивал, а во-вторых, неплохо бы поговорить с ним на счет Юльки. Это конечно не мое дело, но кто-то же должен его остановить. Если дело дошло до больничных, значит, не далек тот час, когда Семенец потеряет ценного сотрудника. Короче я решилась. Выпендриваться не стала, хоть Юлька и говорила надеть платье, я напялила джинсы и простую футболку. Взяв коньяк, и надев кроссовки, я пошла на этаж ниже. Где живет Кирилл, я знала точно, поэтому дошагав до нужной двери, замерла в нерешительности. Дверь в квартиру напротив отворилась.
- Аня? Вы что здесь делаете? - нет, я знала, что Журавлев живет где-то рядом, но не напротив же. Я медленно обернулась.
- Эээ...я к Кириллу. - я попыталась быстренько спрятать коньяк за спиной.- Поблагодарить.
- Я вижу. - Журавлев проследил за моими движениями и вперил в меня тяжелый взгляд. - Если вы планируете разделить с ним свою , хкм, "благодарность" хочу напомнить, что завтра у нас тревога. И то, что произошло с вами сегодня, на это не повлияет, утром вы должны быть на месте.
Во так вот. Ни "извините Аня", ни "как вы себя чувствуете?". Вообще-то именно по вине этого засранца я шлепнулась в обморок. Если б он не страдал от переизбытка ответственности, то я вообще бы никогда не узнала, что такое тепловой удар. А сейчас выходит, что я виновата и пытаюсь прикрыться болезнью, что бы избежать работы. И главное Журавлев смотрел на меня так, как будто я ко всем офицерам хожу с коньяком. И больше всего меня злило то, что в данный момент, Журавлев был мне не командиром. Мы не на службе, а значит, сейчас он был обычным парнем. Но, даже зная об этом, он продолжал командовать. Короче, я взбесилась.
- Дверь закрыл. - прошипела я. Журавлев видимо такой реакции не ожидал и его брови поползли вверх.