Мы оседлали лошадей и под дружеские шутки поехали вдоль берега замерзшего озера. Мы с Кинаном ехали впереди, как раз по следам копыт, оставленным лошадями Гэвин и Танвен на свежем снегу. На полпути к лесу тропа повернула в сторону хребта, но мы туда не поехали, поскольку всем известно, что охота в лесу намного интереснее, чем в горах. Как только мы углубились в лес, те, кто ехал с Аланом, отправились в одну сторону, а те, кто был с Кинаном, в другую.
Солнце поднялось над холмами, и день обещал быть хорошим. На полянах лежал снег, но не очень глубокий. Нам во множестве попадались следы, но снегопада не было уже несколько дней, и трудно было сказать, какие из них свежее.
Мы пробирались через подлесок с копьями наготове. Тени деревьев образовывали синюю решетку на снегу, поверх которого лег наст. Холодный воздух покалывал лицо. Я расправил плащ так, чтобы он собирал тепло лошади и хоть немного согревал. Белое солнце в чистом небо и компания друзей делали день как будто специально сотворенным для охоты.
Самые нетерпеливые рвались вперед, я пропустил их и покачивался в седле, наслаждаясь моментом. Дорога постепенно поднималась на хребет. Переправляясь через небольшой ручей, мы вспугнули оленя, он укрывался в зарослях терновника. Гончие кинулись было в погоню, но Кинан отозвал собак. Он искал дичь покрупнее. И оказался прав. Вскоре после ручья мы наткнулись на свежие следы небольшого оленьего стада.
— Уже теплее, — пробормотал следопыт Кинана.
— Отлично. — Кинан подобрался в седле. — Главный приз уже близко.
Теперь мы двигались побыстрее и вскоре увидели зверей: трех ланей и большого оленя. Гончие не стали дожидаться приглашения и подняли скулеж. Олень глянул на собак большими загадочными глазами, затем поднял царственную голову и что-то коротко сказал своему маленькому клану.
Лани задрали хвосты и бросились в чащу. Олень неторопливо последовал за ними. Мы спустили собак и тоже бросились за зверем.
Славная погоня! Старый олень оказался хитрым противником и заставил нас побегать за ним — сначала через густой лес, потом вверх по высокому хребту и снова вниз в сосновый лес. В конце концов мы прижали его к скале у подножия хребта. Его клан сбежал, а он сам устал сильнее нас. Тем не менее, он повернулся и боролся до последнего.
Солнце было чуть больше дневной луны и быстро клонилось к горизонту, когда мы закончили привязывать тушу к носилкам и повернули домой. Во время лихорадочной погони мы уехали далеко, устали, изрядно замерзли, но были вполне довольны исходом приключения и надеялись выиграть пари. Когда мы вышли из леса и пошли вдоль озера, нас встретило прекрасное и величественное зрелище бледно-лавандового и золотого неба на ярком зимнем закате.
Отряд Алана вернулся раньше и ждал нас у загона для скота. Их добычу составили два прекрасных кабана — они лежали на снегу. Увидев нашего оленя, они разразились сочувствующими выкриками.
— Всего один олень, да? — воскликнул Алан, стоявший впереди собравшихся. — Поскольку на него напали грозные всадники с копьями, не сомневаюсь, что это бедное, болезненное существо околело на месте от испуга.
— Я тебя понимаю: жаль расставаться с золотом, — ответил Кинан, слезая с коня, — но наш олень вполне способен забрать твой залог. — Он грустно посмотрел на здоровенных секачей. — Как ты мог, Алан? Не ожидал этого от тебя. Забрать двух поросят у их страдающей матери? Довольно низкий поступок. — И он цыкнул зубом. — Можешь просто рассчитаться со мной прямо сейчас. Так ты избавишь себя от позора, а то все увидят твой проигрыш.
— Не так быстро, Кинан Мачэ, — ответил один из людей Алана. — Пусть Главный Бард решает, кто выиграл пари. Подождем, что он скажет.
— Ха! — фыркнул Кинан, надувая щеки. — Конечно, зовите Тегида. Я только хотел избавить тебя от унижения.
На самом деле Алан послал за Тегидом, как только увидел наше возвращение. Так что Гвейр крикнул издалека:
— Сейчас он придет. И с ним еще много людей.
В самом деле, из краннога высыпали люди. Я поискал глазами Гэвин, но ни ее, ни Танвен не увидел. Наверное, решили остаться в тепле. Это же понятно. Мне тоже очень хотелось сбросить промокшую одежду и посидеть у огня с чашей чего-нибудь горячего.
Подошли люди. Стало шумно. Все радовались удачной охоте, особенно если учесть, что на снегу лежал запас пищи на несколько дней.
— Пандервидд! — крикнул Алан. — Охота окончена. Вот результат наших трудов. Как видишь, мы преуспели. Конечно, мы победили Кинана с его командой, по-моему, это очевидно! Тебе остается только признать истину.
Главный Бард поднял руку.
— Так я и сделаю, Алан Трингад. Но то, что ясно тебе, пока неясно остальным. Понимаю, что ты хотел бы поскорее заполучить золото Кинана. Но пока лучше тебе отойти в сторонку и дать возможность незаинтересованным людям оценить добычу.
Тегид сначала осмотрел трофеи Алана, а затем Кинана. Он попинал туши ногой, осмотрел шкуры, клыки, копыта, хвосты и рога. Все это время обе стороны как могли издевались друг над другом, ожидая решения барда. А Бард не торопился. Он делал вид, что размышляет над результатами своих наблюдений, выслушивал мнения людей.
Затем, встав ровно между оленем и двумя кабанами и сильно нахмурившись, он подпер подбородок кулаком и надолго погрузился в размышления. Это только раззадорило людей. Ставки удваивались, а затем и утраивались, в зависимости от меняющегося выражения лица Барда.
Наконец Тегид выпрямился и, подняв посох, призывая к молчанию.
— Король по праву должен быть судьей для своего народа, — напомнил он всем. — А раз он сам принимал участие в охоте, пусть сам и выносит решение. — Он значительно посмотрел на меня.
— В данном случае я с радостью уступлю право вынесения решения тебе, — заявил я. Продолжай, у тебя хорошо получается.
Толпа заволновалась. Люди хотели, чтобы Главный Бард назвал победителя, но Тегид не торопился.
Накинув на голову полу плаща, он сказал:
— Я тщательно рассмотрел этот вопрос. Со времен Дилвина Короткого Ножа, — тут зрители застонали от разочарования, но Тегид и ухом не повел, — и со времен Триффина Высокого, считалось в порядке вещей приравнивать жизнь оленя к жизни медведя, а жизнь медведя — к жизни двух кабанов. — Люди застонали, догадавшись, к чему клонит Тегид. — Значит, олень равен двум кабанам. Таким образом, вопрос не может быть решен только количеством мяса, надо подойти с другой стороны.
Он сделал паузу, озирая толпу. Слышались как одобрительные возгласы, так и протесты. Бард дождался, пока станет относительно тихо.
— Поэтому я осматривал зверей самым тщательным образом, — продолжал Тегид. — И вот вам мое решение. — Толпа затаила дыхание. — Олень — достойный соперник и господин в своем роде… — Партия Кинана подняла оглушительный ор. — Но кабаны тоже знатная добыча. Особенно, если учесть, что их две штуки. Если бы это было не так, я бы отметил оленя. Тем не менее, поскольку трудно найти и убить двух таких благородных и великолепных зверей, здесь нужны навыки опытного охотника, я заявляю, что те, кто добыл кабанов, победили. Я, Тегид Татал из Пандервидда, сказал свое слово.
До людей не сразу дошли замысловатые построения Главного Барда, но затем поднялся невообразимый шум. Люди спорили, насколько справедливо решение Главного Барда. Кинан ссылался на красоту своей добычи и на разные другие достоинства, но Тегид стоял неколебимо: Алан Трингад — победитель. Проигравшие должны заплатить. Тегид трижды ударил посохом по земле, и на том и порешили.
Мы вернулись в тепло и свет зала, предвкушая еду и питье, а потом уже собирались живописать, как проходила охота. Войдя в зал, я быстро оглядел собравшихся. Гэвин нигде не было видно. Я развернулся и поспешил к нашему дому.
Там было темно и пусто, пепел в камине остыл давным-давно. Значит, она здесь не появлялась с самого утра. Я побежал обратно в зал и отыскал Тегида; он стоял возле очага дожидаясь своей порции эля.