Я посмотрел на него. История! Он хотел рассказать мне историю. Я не мог в это поверить.
— Тегид, мне некогда, — напомнил я.
Он поднял голову и устремил на меня какой-то новый взгляд.
— Однажды, — ледяным тоном продолжал он, — когда король пошел на охоту, рядом с ним раздалось страшное хрюканье и рычание, как у дикого зверя. Причем настолько громкое, что деревья затряслись до самых корней и даже скалы начали трескаться. Раз, два, три раза раздавалось могучее хрюканье, и каждый раз громче и страшнее предыдущего.
Король Трен воззвал к Сету, своему мудрому Барду:
— Если эти звуки не прекратятся, все живое на земле умрет! Найдем зверя, который их издает, и немедленно убьем его.
На это Пандервидд Сет отвечал:
— Легче сказать, чем сделать, Могучий Король. Ибо источник этих звуков — Вепрь Бадбы, заколдованный зверь без ушей и хвоста, но с клыками размером с копье твоего телохранителя, только еще острее. Сегодня он уже убил и съел триста человек и все еще голоден. Вот почему он хрюкает и рычит, чтобы расколоть мир.
Когда Трен ап Голау услышал это, он сказал:
— Может, ты и прав, это кабан. Я помню запрет, но если я не остановлю этого зверя, от моего царства ничего не останется.
С этими словами король поскакал навстречу чудовищу и обнаружил, что кабан сломал здоровенный тис и точит об него клыки. Рассчитывая на свой первый удар, король бросился на Вепря Бадбы. Но гигантская свинья увидела его приближение и издала такой ужасный рык, что королевская лошадь от испуга упала на колени, а Трен вылетел из седла.
Волшебный вепрь бросился на короля. Но Трен встал, прицелился и метнул копье. Вепрь все ближе, но и копье летит точно в цель и ударяет вепря в середину лба. Да только без толку. Копье не способно пробить толстую шкуру. Оно отскочило.
Тогда Трен выхватил меч и ударил вепря! Но закаленный клинок разлетелся на части, а вепрь остался невредим. Удар короля не срезал ни единой щетинки.
Вепрь опустил башку и поддел короля. Он взлетел в воздух, попытался уцепиться за шкуру кабана, но разъяренный зверь с такой яростью стряхнул его, что король отлетел далеко и упал прямо на расколотый тис. Острый обломок пронзил его тело, и он повис, словно на гвозде, еще через минуту король умер, а Вепрь Бадбы начал пожирать его тело. Зверь рвет мертвого короля. Он пожирает правую руку короля, все еще сжимающую рукоять обломка меча. Сломанный клинок застревает у зверя в горле, Кабан Бадбы задыхается и дохнет.
Спутники короля бросаются на помощь, но Трен ап Голау мертв. — Глядя прямо на меня, Тегид со значением произнес: — Здесь заканчивается история короля Трена, пусть услышит ее, кто захочет.
Я потряс головой. Он что, надеялся обескуражить меня этой историей? Я принял решение.
— Я услышал твою историю, бард, — сказал я. — В ней много назидательного. Но если мне придется переступить через запрет, пусть так и будет!
Как ни странно, Тегид не стал возражать.
— Я знал, что ты скажешь именно так. — Он помолчал, давая мне время передумать, и спросил: — Значит, таков твой выбор?
— Таков. И другого не будет.
Он наклонился и положил свой посох на землю перед собой, затем выпрямился, его лицо стало каменным.
— Быть по сему. Запрет будет нарушен.
Главный Бард остановился и оглядел людей, стоявших вокруг нас.
Медленно и отчетливо, чтобы никто не мог пожаловаться, что не понял, он произнес:
— Король сделал выбор, теперь дело за вами. Если кто-то не хочет идти, пусть скажет это сейчас.
Ни один мускул на лицах не дрогнул. Их клятва верности оставалась нерушимой, и слова Барда не тронули никого.
Тегид кивнул и, накинув на голову складку плаща, начал говорить на Тайном Наречии.
— Datod Teyrn! Gollwng Teyrn. Roi’r datod Teryn-a-Terynas! Gwadu Teryn. Gwrthod Teyrn. Gollwng Teryn, — закончил он, повернувшись лицом в каждую сторону: — Gollyngdod… gollyngdod… gollyngdod… — он плюнул, то ли забыв, как там дальше, то ли не желая произносить нужные слова.
Взяв посох, он провел его концом широкий круг, в который оказалась заключена вся компания на берегу. Замкнул круг и в центре начертил длинную вертикальную линию, а с обеих сторон пририсовал пару линий покороче, придав рисунку форму наконечника стрелы — gogyrven, как он ее назвал: Три Луча Истины. Затем воздел посох, с силой вонзил его в песок и, сняв с пояса мешочек и посыпал какой-то порошок (он назвал его Nawglan) в каждую из трех нарисованных им линий. Потом выпрямился, коснулся моего лба кончиками пальцев, отмечая меня знаком gogyrven. Подняв руки ладонями наружу — одну над головой, одну на уровне плеча, — он начал декламировать:
Этим обрядом Бард освятил нас и благословил наш путь. Я ощутил смирение и раскаяние.
— Спасибо тебе, — только и смог сказать я.
Но Тегид еще не закончил. Он покопался в своем поясе, вытащил какой-то предмет и протянул мне. Я почувствовал прохладную тяжесть на ладони и, не глядя, понял, что это было: Поющий Камень. Благослови его Всемогущий, он знал, что я предпочту нарушить запрет, чтобы спасти Гэвин, и хотел сделать все, что в его силах, чтобы помочь мне.
— Еще раз благодарю тебя, брат, — сказал я.
Тегид ничего не сказал, но достал еще два камня и вложил их мне в руки. Вот теперь Бард отпустил меня, предоставив своей собственной судьбе. Я спрятал Камни в пояс, повернулся и приказал людям грузиться на корабли и сам последовал за ними. Я почти дошел до воды, когда Тегид крикнул:
— Ллев! Ты так и оставишь своего Барда?
— Мне было бы спокойней, если бы ты пошел со мной, — ответил я. — Но я не буду плохо думать о тебе, если ты останешься.
Мгновение спустя он уже стоял рядом со мной.
— Мы идем вместе, брат.
Мы переждали ледяную волну, и люди на палубе подняли нас на борт. Мужчины взяли длинные шесты и стронули корабль на глубокую воду, а паруса захлопали, наполнились и выгнулись на мачтах. Ночь крепко держала нас в своем кулаке, когда острый нос первого корабля разрезал волну, окатив нас солеными брызгами. В глубокой темноте безлунной Солленской ночи я, не оглядываясь, покинул Альбион.
Море было неспокойным, ветер сильным и холодным. С неба хлестал дождь пополам со снегом, нас швыряло на каждой волне, словно море сопротивлялось нашим замыслам. Я не раз подумал, что нас ждет водяная могила, и все-таки шел вперед. Пути назад не было.
— Почему ты решил, что они ушли в Грязные Земли? — спросил Тегид. Я стоял на носу, держась за поручень. Мы не видели солнца с момента отплытия.