Мы наблюдали, как она шла мимо бывших противников, время от времени останавливаясь, наклоняясь возле одного или присаживаясь рядом с другим, что-то говорила им, глядя в глаза, когда ей отвечали. Она клала руку им на плечи, как жена или мать, располагая к себе не только голосом, но и прикосновениями.
Через некоторое время Ската вернулась.
— Здесь недалеко каэр. Некоторые из них оттуда. Говорят, Медный Человек держит там пленников.
— Танвен и Гэвин тоже там? — нетерпеливо спросил Кинан.
Ската повернулась к нему с мрачным выражением.
— Этого они не знают. Но известно, что пришельцы часто ходят туда, а оттуда приносят разные вещи.
Транспортные средства и машины, подумал я. Значит, Сион Хай там, а раз он там, то и Гэвин с Танвен тоже должны быть там.
— Скорее всего, Тегид и Вороны тоже там, — решил я.
Ската кивнула.
— Подожди. Есть еще кое-что: говорят, каэр защищен мощными чарами. Их это место приводит в ужас.
После короткого совещания мы двинулись на восток. Холмы расступились. Мы не могли видеть этот проход с озера. Очень скоро перед нами открылась долина — обширное зеленое море, поросшее травой. Ветер гонял волны по этому покрывалу под пестрым серым небом. А на потрескавшейся вершине скалистого утеса стояла полуразрушенная каменная крепость. Она напоминала уже знакомую нам башню, одинокая и заброшенная на голой скале, реликвия забытой эпохи.
— Медный Человек поселился здесь и сделал ее своей крепостью, — сказала Ската.
Мы остановились осмотреться, но если не считать разрушенной крепости и нескольких каменных строений, в которых размещались воины, смотреть было не на что. Сдавшиеся хорошо описали место.
Я шел первым, а Ската и Кинан вели воинов; побежденные враги шли за нами далеко позади. Мне сразу бросились в глаза следы тяжелых машин. Многие rhuodimi прошли этим путем. Где-то здесь должны были находиться ворота, о которых говорил профессор Нетлтон, но я их пока не видел. Над развалинами стонал ветер. Огромные обломки камней глубоко зарылись в мох под некогда высокими зубчатыми стенами. Мы искали хоть какие-то признаки жизни.
«Арианрод спит на мысу, опоясанном морем», — вспомнил я вслух, глядя на остатки ворот, висящие на древних петлях.
Ската тут же ответила:
— «Только целомудренный поцелуй вернет ей законное место».
Кинан проворчал:
— Ну и что? Так и будем стоять весь день?
— Нет, не будем. Но сначала надо убедиться, что здесь только один вход, — сказал я.
— Это мы мигом! — Кинан отдал короткое распоряжение. Оуин с тремя воинами бегом исчезли за ближним углом каменной стены.
Вскоре они снова появились с другой стороны.
— Нет другого входа, — доложил Оуин.
— Ты кого-нибудь видел? — спросила Ската.
— Никого, — ответил галанский воин.
— Тогда мы идем. — Я подал сигнал копьем, и отряд двинулся к воротам.
Уже под самой стеной мы услышали голос.
— Стойте! Не подходите ближе!
Я посмотрел наверх. Медный Всадник в своей бронзовой маске стоял там с копьем в руке.
— Твое войско сдалось! — крикнул я в ответ. — Брось оружие и освободи пленников. Иначе умрешь!
Медный Всадник рассмеялся. Я уже слышал этот ненавистный смех раньше.
— Здесь не твое королевство, — сердито крикнул он. — Мне плевать на твои приказы. Если ты пришел за своей женой, приди и возьми ее. Но приди один. — Он исчез со стены прежде, чем я успел ответить.
— Мне это не нравится, — проворчал Кинан.
— Только выбора у нас нет, — отметил я. — Я пойду один.
— Это глупый риск, — возразила Ската.
— Знаю. Но ради Гэвин я пойду на него.
Она кивнула, сунула руку под плащ и вытащила длинный тонкий нож. Подошла ко мне и засунула нож мне за пояс.
— Однажды я уже давала тебе оружие, сын мой. И даю снова. Спаси мою дочь.
— Я так и сделаю, Pen-y-Cat, — ответил я. Она обняла и поцеловала меня, затем отвернулась, встав во главе отряда.
Я шагнул к воротам.
— Нет уж, подожди! — Кинан подошел и встал рядом со мной. — Один ты не пойдешь, пока Кинан Два Торка дышит, — твердо сказал он. — Моя жена тоже в плену, и я иду с тобой. — Он шагнул к двери. — Ну что, будем спорить или спасать наших женщин?
Отговаривать его было бесполезно, поэтому мы вместе прошли через ворота во двор за ними.
Сухие сорняки пробивались сквозь трещины мощеного двора; они шевелились на ветру, как длинные белые бакенбарды. Двор был завален упавшими камнями. Арочные дверные проемы зияли черными пустыми пространствами. В дальнем конце двора, против ворот, стоял когда-то островерхий дом; сейчас крыша рухнула, и изогнутая черепица усеяла двор, словно чешуя дракона. Несколько каменных степеней вели к узкой деревянной двери. А вот высотой она была в два человеческого роста. По моей серебряной руке пробежал холодок.
— Он рядом, — шепнул я Кинану.
Мы поднялись по ступеням, постояли и рывком распахнули дверь. На нас обрушился запах гниющего мяса пополам с мочой и экскрементами. Дверь вела в темный грязный вестибюль. Отрубленные головы двух несчастных торчали над внутренней дверью. Дверные косяки заливала кровь.
За дверью оказался зал.
— Я тебя ждал, — раздался голос. — Мы все тебя ждали.
Глава 37. ГЕРОЙ
Факелы освещали большой зал, но их света явно не хватало, чтобы преодолеть тьму. В центре комнаты стоял Медный Человек. Свет мерцал на гранях его бронзовой маски, оживляя ее и создавая впечатление, будто черты владельца все время меняются.
За его спиной были две двери, запертые и окованные железом. В маленьком окошке одной двери я заметил лицо Гэвин, а в другой — лицо Танвен. Они стояли молча, держась руками за решетку, и смотрели на нас с испуганным выражением пленников, давно отказавшихся от надежды на освобождение.
Моей первой мыслью было раскидать эту тюрьму голыми руками. Мне хотелось взять Гэвин на руки и унести из этой вонючей дыры. Я шагнул к Медному Человеку.
— Отпусти их, — сказал я.
— Ты пришел не один, — зловещим тоном ответил Медный Человек.
— Моя жена у тебя в плену, — со злобой проговорил Кинан. — Если ты причинил ей вред, я тебя убью. Отпусти ее.
— Твоя жена? — с удивлением спросил одетый в бронзу воин. — Может, она и делила с тобой постель, только женой тебе не была никогда, Кинан Мачэ.
— Кто ты такой? — Кинан требовал ответа, проходя мимо меня в зал. Меч в его руке подрагивал, так сильно он сжимал рукоять.
— Значит, хотите их освободить? — Медный Человек внезапно отступил в сторону. — Ну так освобождайте. — Он показал рукой в латной рукавице на середину пола, окруженную факелами. — Приступайте.
Я посмотрел туда, куда он показал, и увидел два ключа на железном кольце. Они лежали просто так на каменном полу. Короткий взгляд на двери камер дал мне понять, что замки на дверях меняли совсем недавно. Латунь замков еще не успела почернеть.
Переглянувшись с Кинаном, мы осторожно двинулись вперед. Моя серебряная рука пульсировала от холода. Это было больно, но терпимо. Я стиснул зубы и подошел ближе, держа копье наготове. Ключи лежали в центре замысловатого узора, выложенного черным пеплом и кусочками костей — видимо, совсем недавно здесь приносили жертвоприношение, в воздухе еще витал горький дым.
— Что это такое? — тихо спросил Кинан. — Ты знаешь?
Знак представлял собой грубую пародию на Môr Cylch, «Узел Вечности», но словно нарочно начерченный беспорядочными линиями. От красоты истинного знака не осталось и следа.
— Чары, — сказал я Кинану.
— Меня рисунками на полу не испугаешь, — усмехнулся он. Я не успел остановить его. Кинан отодвинул меня плечом, вошел в круг и наклонился за ключами. В этот момент его сковало, он не мог шевельнуться.
— Ллев! — крикнул он сквозь быстро немеющие стиснутые зубы. — Помоги мне!
Я взглянул на Медного Всадника. Его глаза под маской сверкнули черным светом.