Градин пожал руку Маркусу:
— Итак, что привлекло сюда эти стебли — наша изысканная кухня или интеллектуальные беседы?
— Мы пока не поняли. Вы можете эвакуироваться. Геттнер увезет вас.
— И оставить вас защищать вышку? — Градин шагнул вперед и театральным жестом пересчитал прибывших по головам. — Вас, я вижу, четверо, не считая пилота. Мы остаемся. Здесь все умеют обращаться с оружием, и наши жены тоже.
Маркус даже не пытался с ним спорить:
— Ну ладно. Сюда направляются еще солдаты, но, пока не прибыли основные силы, давайте начнем.
— Итак, расскажите, как драться с этими тварями.
Поскольку Бэрд теперь считался крупнейшим в мире экспертом по стеблям и полипам, все в ожидании уставились на него.
— Это новая область знаний, — сказал он. — Впервые мы наткнулись на эту дрянь пару лет назад. Когда в них попадаешь, они взрываются. Или когда они натыкаются на тебя.
Градин прицелился в некую воображаемую мишень за спиной у Бэрда, затем опустил ружье:
— Отлично. Это все, что мне нужно знать.
— Высотой примерно до колена. Шесть ног.
— Ходячие мины.
— Бегающие мины. Куча бегающих мин, а стебли они используют в качестве осадных лестниц.
Градин пожал плечами:
— Значит, никак нельзя подпускать их к системе отвода паров Имульсии. Иначе все мы окажемся на орбите рядом с вашими «Молотами». — Он взглянул на море. — Итак, это тоже Светящиеся.
— Скорее всего. Именно с ними воевали черви. — У Бэрда возникло такое чувство, будто он перестарался, изображая эксперта. — Мы не знаем, какие еще формы они могут принимать, так что вот вам правило: если эта штука выглядит необычно или светится, разносите ее в клочья. А волноваться об исчезающих биолюминесцентных угрях будем потом.
На губах Градина мелькнула усмешка.
— Не беспокойтесь, мы вашим советом воспользуемся.
Геттнер и Барбер остались у «Ворона», остальные спустились на платформу. Пятидесяти человек было мало, чтобы охранять огромное сооружение; Бэрд подозревал, что этого было недостаточно даже для нормальной работы буровой. В столовой группа на удивление бодрых мужчин и женщин раскладывала по порядку боеприпасы и медикаменты; все их действия были прекрасно отработаны. Видимо, у них существовал план на случай осады.
— Вам уже приходилось играть в эту игру? — спросил Дом.
Градин пожал плечами:
— Мы — жирная добыча, затерянная в открытом океане. Да, мы всегда готовы к нападению. Бродяги, взрывающиеся монстры, мародеры из КОГ — мы можем отразить любую атаку. Кстати, это шутка. Мы умеем и шутить.
— Ага, я уже понял, что насчет бродяг вы преувеличили.
— А где ваша здоровенная звезда трэшбола? — поинтересовался Градин.
— На подлодке, наверное, уже по колено в блевотине, — ответил Бэрд. Он пытался вызвать Коула по рации, но «Милосердный», очевидно, еще находился на глубине. — Придется вам обойтись такими слабаками, как мы.
— Может, позвать врача, чтобы осмотрел вашу ногу?
— Не надо, пока она еще не отваливается. — Бэрд проанализировал свои ощущения и решил, что драться сможет. «Дипломатия. Ага. Надо быть повежливее». — Спасибо.
Больная щиколотка беспокоила Бэрда. Он постоянно расшнуровывал ботинок, чтобы взглянуть на нее, и дело было не столько в боли, сколько в том, что они ни черта не знали об этих полипах. Он все проверял, не начала ли светиться его нога. Он чувствовал себя идиотом из-за того, что позволял себе подобные мысли, но после всей чертовщины, виденной в туннелях Саранчи, — например, светящейся слизи, до которой едва не дотронулся Дом, или червей, которые тоже немного светились, — он жутко боялся превратиться в чудовищную гору взрывоопасного мяса, как тот брумак.
«Вот черт!»
— Обезболивающее не нужно? — спросил Маркус.
Бэрд вынужден был сказать правду. Маркус тоже видел Светящихся во всяких формах.
— Просто проверяю, не светится ли она в темноте.
— И что в этом плохого? Ты же у нас постоянно жалуешься, что нет фонариков.
— Я просто так сказал.
— Не волнуйся. Если начнешь светиться, я тебя пристрелю.
Маркус мог говорить подобные вещи, и это не звучало жестоко или легкомысленно. А вот у Бэрда так не получалось, и он это знал. Он зашнуровал ботинок и начал размышлять о том, где бы раздобыть броню.
Градин забрался на скамейку посредине столовой и, сунув в рот два пальца, испустил пронзительный свист — Бэрд так не умел. Это привлекло всеобщее внимание.