В последнее время люди, близко знавшие Джойс-Армстронга, отмечали в его поведении некоторые странности. Известно, что Джойс-Армстронг очень болезненно воспринял весть о катастрофе, происшедшей с лейтенантом Мэртлем. Мэртль, пытавшийся установить рекорд высоты, упал примерно с 30 тысяч футов. Страшно сказать — хотя тело и конечности сохранили свою форму, голова пилота так и не была найдена. По словам капитана Дэнджерфильда, знавшего Джойс-Армстронга лучше, чем кто-либо другой, на встречах летчиков Джойс-Армстронг всегда задавал один и тот же вопрос, зловеще улыбаясь: «А скажите, пожалуйста, куда же делась голова Мэртля?» Создавалось впечатление, что у него есть какая-то мрачная догадка на этот счет, о которой, однако, он ни с кем не хочет говорить.
Известен и другой случай подобного же загадочного поведения Джойс-Армстронга — во время диспута за столом летной школы в Солсбери о том, какую из опасностей, подстерегающих летчика на больших высотах, следует признать наиболее угрожающей. Выслушивая различные суждения о воздушных ямах, конструктивных неполадках, чрезмерном крене самолета, он лишь пожимал плечами, храня угрюмое молчание. Можно было подумать, что ему известно на этот счет что-то большее, чем всем остальным.
Следует, наконец, отметить и то, что после бесследного исчезновения Джойс-Армстронга его личные дела оказались в таком аккуратном состоянии, что создавалось впечатление, будто у него было предчувствие катастрофы.
Таковы предварительные пояснения, после которых я изложу повествование самого Джойс-Армстронга совершенно так, как оно было изложено, начиная с третьей страницы в его записной книжке, испачканной кровью.
«…Когда я обедал в Реймсе с Козелли и Густавом Раймондом, я обнаружил, что ни один из них не имел ни малейшего представления об особой опасности, таящейся в высших слоях атмосферы. Я не раскрыл им своих мыслей, но так близко подходил к этому, что, будь у них хоть какая-нибудь аналогичная мысль, они не могли бы не высказать мне ее. Но это были пустые, тщеславные парни, все мечты которых заключались в том, как бы увидать в газетах свои фамилии; позже я выяснил, что ни один из них никогда не летал выше 20 тысяч футов. Если мои предположения правильны, пилоту грозит опасность лишь в зоне атмосферы, расположенной значительно выше.
Полеты на машинах тяжелее воздуха проводятся уже более двадцати лет, и позволительно спросить, почему же опасность, которую я имею в виду, обнаружилась только в наши дни? Ответ прост. В прежние годы, когда мощность воздухоплавательных машин была еще невелика, когда „гномы“ или „грины“ в сто лошадиных сил считались пригодными для любых целей, высота полета была еще очень ограниченна. Теперь, когда самолет в триста лошадиных сил является правилом, а не исключением, полеты в высшие слои атмосферы становятся все более доступными, более обыденными. Некоторые из нас могут вспомнить, как в дни нашей молодости Гарро приобрел всемирную известность, поднявшись на 19 тысяч футов, а перелет через Альпы считался замечательным достижением. Сейчас масштабы изменились. За один только прошлый год было совершено двадцать высотных полетов, и большей частью успешно. Высота в 30 тысяч футов достигается теперь без особых сложностей, если не считать холода и затрудненного дыхания. Но почему же о страшной опасности больших высот знаю я один? На это, впрочем, тоже ответить просто. Пришелец из других миров мог бы спускаться на нашу планету тысячу раз, никогда не встретив тигра. Но тигры существуют, и если бы этому пришельцу довелось спуститься в джунглях — тигры могли бы его растерзать. Так и я — мне одному случилось оказаться в джунглях атмосферы. Да, в высших слоях атмосферы тоже есть джунгли, и их населяют существа похуже тигров. Я верю, что со временем эти джунгли будут точно нанесены на карты. Даже сейчас я могу назвать два таких района: один из них лежит над территорией По-Биарриц во Франции, другой как раз надо мною, когда я пишу сейчас у себя дома в Вильтшире. Я полагаю, что есть и третий район — в области Гамбург-Висбаден.
Впервые я задумался над этим после исчезновения ряда летчиков. Говорили, что они упали в море, но я не верю. Сначала это произошло с Веррисом во Франции; разбитая машина нилота была обнаружена около Байонны, но тело его так и не удалось найти. Аналогичный случай произошел и с Бакстером, тело которого тоже исчезло, хотя его самолет и несколько стальных деталей были найдены в лесах Лестершира. Доктор Мидльтон из Эмсбери, наблюдавший этот полет через телескоп, заявил, что как раз перед тем, как облака скрыли самолет, он, находясь на огромной высоте, вдруг вертикально поднялся вверх и затем совершил ряд резких маневров, которые были, по мнению наблюдателя, совершенно невероятными. Об этом писали в газетах, но никаких выводов не было сделано. Произошло еще несколько подобных случаев, и, наконец, погиб Хэй Коннор. Сколько болтовни было об этом в газетах, каких только не делалось скудоумных предположений! И как мало было сделано для того, чтобы выяснить это дело до конца! Хэй Коннор приземлился после невероятного планирующего спуска с неизвестной нам высоты. Он не выходил из аэроплана и умер в кресле пилота. По какой причине он умер?