Пока Кэнди проводит успокаивающими круговыми движениями по моей спине, я встречаюсь взглядом с Миной. Наш вчерашний разговор всплывает в голове.
Сверхъестественная сила.
Кэнди действительно способна на что-то подобное? Она заставила меня успокоиться? Она приказала моему пульсу замедлиться? Успокоятся ли мои лёгкие? Точно так же, как она заставила незнакомца бросить пистолет и лечь на пол?
— Санди, с тобой всё в порядке? — мисс Тао подходит к нам троим.
Она бросает взгляд на Кэнди, и та отпускает мою руку и отходит, уступая место на скамейке мисс Тао.
— Кажется, я пришла в норму, — говорю я ей, во рту пересохло, даже после стольких глотков воды.
— Может быть, тебе стоит отдохнуть до конца дня? — спрашивает мисс Тао.
— Да, тебе определённо стоит поехать домой, — соглашается Мина.
— Нет, — возражаю я. — Я остаюсь.
— Не надо пересиливать себя, — говорит Кэнди.
— Если я сейчас уйду, то он выиграет, — говорю я им. — Я не позволю ему победить.
Следующие полчаса я убеждаю мисс Тао, что да, я немного перепугалась, но теперь я держу себя в руках. В конце концов мне разрешают вернуться в студию, но запрещают петь, и я провожу остаток дня, сидя за микшерным пультом — смотрю на Кэнди и Мину по другую сторону стекла. Время от времени я ловлю взгляд Кэнди, и это глубокое чувство спокойствия разливается от макушки до конечностей.
Ты в безопасности. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
В конце дня мы с Миной подходим к Кэнди, как и планировали.
— Ты свободна в эти выходные, Кэнди? Мы так и не посмотрели вместе фильм, — спрашиваю я с обнадёживающей улыбкой.
— Думаю, было бы неплохо просто пообщаться, — говорит Мина. — После... того, что с нами случилось.
Оказывается, нам не нужно было ничего придумывать заранее.
Кэнди кивает, выражение её лица слегка смирившееся, как будто она понимает, что разговора, которого она избегала, уже не избежать:
— Конечно, во сколько?
Глава 13. Три года назад
В субботу, когда приезжают Мина и Кэнди, я провожу весь день, переставляя и укладывая все наполовину упакованные коробки для переезда, чтобы не казалось, что у меня в доме промчался ураган. Мы с Миной решили, что встреча должна состояться у меня дома, потому что мамы не будет, а если бы мы пошли к Мине, нам пришлось бы иметь дело с её матерью, которая каждые 15 минут норовит принести очередную порцию напитков.
Я убираюсь часами — ненавижу уборку, — потому что не хочу, чтобы Кэнди думала, что у нас с мамой в доме вечный беспорядок.
Я трачу много энергии, пытаясь произвести впечатление на Кэнди в целом. Когда я снимаюсь в сцене, я думаю о том, как бы Кэнди произнесла ту или иную реплику. Я думаю о том, как бы Кэнди исполнила ту или иную песню. Когда я хожу по магазинам, я задаюсь вопросом, одобрила бы Кэнди мой выбор одежды. Интересно, куда она пойдёт после того, как уйдёт из студии? С кем она? Что делает? Предпочла бы ли она делать всё это со мной?
Интересно, думает ли она обо мне так же часто, как я о ней?
Мина и Кэнди появляются ровно в 19:00. Мы отмечаем это торжественное мероприятие на этаже моей комнаты, разделив между собой большую пиццу и двухлитровую бутылку газировки. Мы рассказываем о том, как прошла запись первую неделю назад, о наших мыслях по поводу нового сценария, который только что получили для второго сезона, и читаем несколько трогательных сообщений от фанатов, которые теперь фильтрует наш менеджер по социальным сетям.
Каждый раз, когда в обсуждении наступает затишье, мы с Миной обмениваемся взглядами, прикидывая, когда нам следует затронуть нашу тему.
— Итак... после нервного срыва в понедельник мама подумывает нанять мне дополнительную охрану, — говорю я, пытаясь зайти издалека.
— Типа телохранителя? Можешь попросить кого-нибудь симпатичного? — ухмыляется Мина.
— Вероятно, это будет совсем не симпатичный 50-летний бывший полицейский в разводе, — сокрушаюсь я. — Кроме того, кажется, у нас уже есть телохранитель.
Я многозначительно смотрю на Кэнди. Мина кивает мне в знак солидарности. Кэнди опускает глаза и, кажется, глубоко погружается в созерцание своей газировки, вертя пластиковый стаканчик в руке. Не успели мы перейти к вопросам, которые готовились задать весь вечер, Кэнди заговаривает первой.
— Простите меня, — её голос полон раскаяния. — За всё, через что вам обеим пришлось пройти из-за меня.
— Перестань, — поспешно утешает её Мина. — Пожалуйста, не вини себя!
— Ни в чём из того, что произошло, нет твоей вины, — подчёркиваю я.