— Давай найдём тебе небольшую роль в фильме о супергероях, — пыталась втолковать она, пока везла меня к психологу. — Или в шоу на каком-нибудь канале.
Но сколько бы мама ни придумывала для меня всяких возможностей, я не ходила ни на одно прослушивание. Когда всё закончилось, безграничное будущее, которое когда-то расстилалось передо мной подобно сверкающему ковру, превратилось в бесконечный чёрный туннель, стены которого неуклонно давили на меня, пока я спускался от "до" к "после", от знаменитости к безвестности.
На съёмочной площадке у нас был репетитор, так что, когда шоу закончилось и я перешла обратно в школу, был уже выпускной класс. Я едва могла заставить себя каждый день вставать с постели; во мне не осталось ничего, с чем можно было бы наладить социальную жизнь, особенно так близко к выпускному. А едва я узнала, что девочки из моего класса устроили групповой чат, посвящённый моему скандалу, я перестала пытаться завести друзей.
Как и ожидалось, когда я прихожу домой из магазина, там пусто. Когда мама уходила сегодня утром, она сказала, что сделает всё возможное, чтобы вернуться домой и поужинать со мной, но её "всё возможное" — это произвольная фраза, которая полностью зависит от её рабочего графика. Не знаю, почему я по-прежнему тешу себя надеждами. Это пилотный сезон; у неё нет времени поддерживать нашу угасающую связь матери и дочери и одновременно запускать новый драматический сериал.
Я достаю из морозилки последнее замороженное блюдо и ставлю его в микроволновку, затем несу хрупкую пластиковую тарелку к себе в спальню и ем перед компьютером. Я собиралась посмотреть дрянное реалити-шоу, но вместо этого открываю видеоблог Кэнди.
Прошло много времени с тех пор, как я смотрела её аккаунты, но эта встреча в магазине выбила меня из колеи. После моего последнего посещения, она выложила несколько новых видео-постов. Я нажимаю на самый последний со словом "анонс", написанным от руки поперёк миниатюры.
"Привет, сладенькие, с возвращением. Спасибо, что присоединились ко мне сегодня".
Кэнди машет мне с другой стороны экрана. Теперь у неё чёлка.
Когда я смотрю её влоги, не могу отделаться от ощущения, что она здесь, сидит напротив меня, и мы разговариваем, как раньше, до поздней ночи, даже несмотря на 6:00 утра по времени звонка. Как будто мы стоим перед зеркалом в ванной, пытаясь выдавить прыщ на моём подбородке. Как будто мы ещё много значим друг для друга.
Когда я только переехала, я несколько раз пыталась связаться с ней. Она редко отвечала. "Она занята, — сказала я себе. — Пытается начать всё сначала, оправиться. Как и мы обе".
Через её посты я узнавала, как ей живётся после "Сладкой каденции": вот новая комната Кэнди, её новая одежда, её новые друзья. Мои сообщения к ней могли оставаться без ответа целыми днями. Прошёл почти год, прежде чем я поняла, что она вообще перестала отвечать.
Звук шаркающих шагов доносится в мою комнату с другой стороны двери. Кто-то поднимается по лестнице. Я отвожу взгляд от экрана компьютера.
— Мама?
Лёгкие глухие шаги доходят до лестничной площадки второго этажа, половицы в коридоре скрипят. Я даже не слышала, как открылся гараж или как она вошла в дом. Медленные шаги приближаются, останавливаясь прямо за моей дверью.
— Мама, это ты? — зову я.
Никто не отвечает. Я встаю со стула и открываю дверь своей спальни.
— Мама? Ты дома?
В коридоре снаружи пусто. Я выхожу дальше, поднимаюсь на верхнюю площадку лестницы и смотрю вниз. В гостиной внизу темно и тихо. Там нет признаков матери.
Внезапно из динамиков в глубине моей комнаты доносится знакомый смех. Смех, который не принадлежит Кэнди. Всё тело напрягается.
Это смех Мины.
Я слышу собственный щебечущий голос и мягкие упрёки Кэнди. Это звучит как кадры из ежедневных видеопостов или что-то такое, что мы сами снимали за кулисами.
Кэнди никогда не говорит обо мне или Мине ни в одном из своих видео. Она избегает всех вопросов о "Сладкой каденции" в своей рубрике с вопросами и ответами. Зачем Кэнди выкладывать что-то подобное в свой видеоблог?
Я бросаюсь обратно в свою комнату, чуть не врезавшись в компьютерный стол. На экране Кэнди рассказывает о преимуществах отшелушивающих скрабов для лица под ту же сонную музыку эмбиент. Я просматриваю видеоролик. Там нет момента, когда мы втроём. Говорит только Кэнди. Я нажимаю на начало видео и просматриваю его снова — то же самое. Я лихорадочно щёлкаю мышью и не нахожу никаких других открытых вкладок или окон на своём рабочем столе. Кэнди смотрит на меня с экрана, её тёмно-карие глаза медленно моргают.