— Я просто констатирую факты. Всё намного проще, — она кладёт булочку в рот и тут же вздрагивает. — Фу, гадость, в ней совершенно нет риса для суши!
Краем глаза я замечаю розовую точку, движущуюся к нашему столику. Фэй пересекает террасу столовой и подходит к нам с нервным, тревожным выражением в глазах, держа поднос перед собой со всей неловкой скованностью изгоя, приближающегося к популярным девушкам.
— Можно посидеть с вами, девочки?
— Конечно! — я указываю на пустой стул рядом с собой.
Фэй колеблется, поглядывая на Юджинию.
Юджиния встаёт, относит свой поднос к мусорному ведру и вываливает туда всё содержимое:
— Пойду поищу что-нибудь действительно съедобное, — она поворачивается и направляется обратно в столовую, ни разу не взглянув на Фэй.
Я закатываю глаза:
— Не обращай на неё внимания. Не приведи Господь, чтобы здешняя еда не удостоилась звёзд Мишлен.
Фэй садится, и я почти слышу, как она расслабляется. Она ждёт, пока за Юджинией закроется дверь во внутренний дворик, а потом спрашивает:
— Солнышко, ты... на меня за что-то злишься?
— Что? Конечно, нет! Почему ты так думаешь?
— Просто ты проводишь много времени с Юджинией. Я всегда вижу, как вы двое разговариваете. Вы, девочки, теперь вроде как подруги?
— Ну… э-э… — я изо всех сил пытаюсь придумать простое объяснение. — Вроде того. Мы заключили что-то вроде перемирия.
Я не виню Фэй за её вопрос. Когда я впервые попала сюда, у нас с Юджинией были разногласия, но теперь мы сошлись на почве эмоциональной недоступности родителей. В условиях напряжённой конкуренции, когда я не знаю, кому доверять, я ценю то, что Юджиния совершенно не скрывает, кто она такая. Она проявляет свою агрессию открыто, а не прячет её за улыбкой, как все остальные. Она совершенно непримирима в своём выражении негатива, и это, как ни странно, стало странным утешением.
С тех пор, как я стала мишенью, я держусь на расстоянии от Фэй. Она, очевидно, поняла это. Я знаю, что это может иметь непреднамеренные последствия и задеть её чувства, но не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось, и для неё безопаснее оставаться в стороне.
Фэй качает головой с розовыми кудрями:
— Прости, не хочу показаться навязчивой.
— Нет, это всё из-за меня, — говорю я ей. — Ты первая подруга, которая у меня появилась за многие годы. Не волнуйся, я не брошу тебя ради Юджинии, ясно? — я склоняюсь к ней для выразительности. — Ясно?
— Ясно, — она, наконец, улыбается.
Беседа протекает легко, и как раз в тот момент, когда я решила, что успешно развеяла все сомнения, Фэй отрывает взгляд от еды и спрашивает:
— Как у тебя с Кэндис?
Я непроизвольно напрягаюсь, затем стараюсь придать лицу нейтральное выражение:
— Пока никак.
— Грустно слышать, что вы двое отдалились друг от друга… У вас, казалось, была такая искренняя дружба; это не выглядело просто игрой на камеры... — она останавливается. — Извини, не хотела поднимать эту тему.
— Всё в порядке, я могу тебе рассказать, — говорю я ей. — После того, что случилось, было так много горя и чувства вины, что мы больше не знали, как общаться. А ещё она так и не простила меня за то, что случилось с Чжин-Хваном.
Глаза Фэй округляются:
— Значит, все эти слухи о тебе и нём были правдой?
— Кое-что действительно было. Но кое-что полностью выдумала жёлтая пресса. Я знала, что это неправильно, но мне было всё равно. Тогда я была так не уверена в себе и отчаянно нуждалась в любви, поэтому позволила ему принуждать меня к тому, что мне было совсем не по душе.
— Мне так жаль, что он заставил тебя через такое пройти, — тихо говорит Фэй.
— Спасибо, — говорю я, хотя по-прежнему не чувствую, что заслуживаю сочувствия. — Я прошла через этот опыт. Хочешь совет? Если хочешь закрепиться в шоу-бизнесе, будь осторожна с теми, перед кем открываешься. Всего одна ошибка — и всё может закончиться, — я указываю на себя вилкой. — Пусть моё грехопадение станет тебе уроком.
— Понимаю, — она кивает и добавляет: — Но это так утомительно — всё время быть настороже. Не хочу думать самое худшее о каждом, кого встречаю.
— Иногда ты напоминаешь мне Мину. Она бы тоже так сказала.
Идеалистический блеск в глазах Фэй настолько знаком, что я не могу удержаться от улыбки.
— На самом деле, знаешь что? Я беру свои слова обратно, — говорю я ей. — Забудь всё, что я тебе наговорила. Не позволяй циничным сучкам вроде меня сокрушить твой дух. Миру нужно больше таких оптимисток, как ты.
Улыбка Фэй становится шире, и на одно спокойное мгновение это снимает весь стресс от соревнований и навязчивых параноидальных мыслей, гложущих меня на задворках сознания.