— Он стал больше с тех пор? — спросил юноша, насмешливо мотая членом у ее лица.
— Немножко, — сказала она.
— Хорошая мамочка, ты знаешь, как сделать приятное сыну. А теперь расскажи, как Край трахал тебя.
— Он приехал… это было семнадцать лет назад. Он приехал на вечеринку. Сразу было видно, что он очень богатый и важный. Я думала, сын какого-то бизнесмена. Мы с подругами решили к ним подкатить…
— А вы стояли и снимались, да? Ты была шлюшкой, мама?
— Я была студенткой и была бы очень не против заиметь состоятельного ухажера. Я ему сразу понравилась, он сказал, что без ума от блондинок…
— А он сам, какой был он сам?
— В точности, как ты. Одно лицо.
— Он заплатил тебе за секс?
— Нет. Я пошла с ним в отдельный номер и там всё случилось…
От разговоров Рат перешел к действию. Его член опустился к ее губам. Минут пять это длилось. Рат смеялся, то и дело перекрывая ей кислород. Мать тужилась, краснела, но терпела. И не просто терпела — ее ладони гладили ноги сына, его ягодицы, живот. Она плакала, ей было больно, но она была готова на всё, лишь бы ее кровиночка получил удовольствие. Рат кончил ей на лицо, потом сел рядом, обхватив мать за плечи. Со стороны они очень походили на брата и сестру, оба блондины с длинными волосами, да и черты ее лица угадывались в нём. Его ладонь размазала семя по ее лицу.
— Маска тебе питательная, любимая матушка, — усмехался он. — Тебя трахал Верховный Правитель Земли! Каково это?
— Это нельзя описать словами! Когда это происходит, ты понимаешь, что ничего важнее в твоей жизни не может быть. Ты чувствуешь себя ничтожеством. И ты хочешь только одного…
— Залететь от него, да? А ты до этого хотела залететь?
— Я никогда не испытывала такого… желания. Я думаю, до ночи с ним я не была женщиной. Он разбудил это во мне…
Рат порылся в подушках и нашел на кровати коробку с таблетками. Взял оттуда одну. Отыскалась тут и бутылка с водой, чтобы запить.
— Продолжай рассказывать, мама! Я скоро буду готов поиметь тебя.
— Он забрал меня из клуба…
— Не перескакивай!
— Он поставил меня раком и трахал. Долго, минут десять, а потом кончил вовнутрь.
— Самое важное событие в твоей сраной жизни ты описываешь двумя предложениями?
— Я целовала его руки… Я готова была целовать ему жопу, лишь бы он был со мною… Я не могу это описать. Это надо пережить. Когда я наполнилась его спермой, мне не хотелось, чтобы она вытекала из меня…
— Ляг на спину. Видишь, у меня уже стоит. Ох-х. Да, тебе сделали узкую дырку, так сразу и не всунешь. Вот, теперь хорошо. Продолжай рассказывать!
— Он повез меня в какой-то замок. И там мы продолжили на большой красивой кровати. Я никогда не была в такой роскоши, никогда…
— И ты плакала от счастья, как сейчас?!
— Да…
Рат быстро-быстро двигал тазом, женщина под ним действительно плакала, но вовсе не от боли или унижения. Она была счастлива. Она вцепилась в спину сына ногтями, оставляя царапины. А он не глядел на нее, он глядел в зеркало. Рассматривал, как его молодое, стройное тело трахает не менее молодое тело матери. Наслаждался видом своих мышц, окрепших за последние полгода. Он реально красив! Это не глупая лесть! Он так же красив, как его отец.
— Погляди на меня! — рявкнул он.
— Я гляжу на тебя.
— Кто красивей, я или он?
— Ты.
Рат упал на ней в полном блаженстве и рассмеялся. Ее лицо прямо перед его. Молоденькая красивая девушка, слегка напоминающая мать. Его палец приоткрыл ее ротик, а потом там оказался его язык. Страстный французский поцелуй длился почти минуту.
— Он приходил еще дважды, — всхлипнула она, когда Рат остановился.
— Закончим с ним, — приказал он.
Рат поднялся и снова нашел коробку с таблетками и минералкой.
— Сейчас ты съешь их штук пять и под утро будешь умолять меня трахнуть тебя. Ты будешь мучиться, дорогая матушка.
— Я и так буду умолять тебя, — сказала мать испуганно, но он всё равно запихнул ей в рот пригоршню таблеток. И одну выпил сам.
— Ты знаешь, почему я так делаю с тобой? Я бы мог просто доставлять тебе удовольствие и позволять доставлять удовольствие мне, но я делаю не так, любимая матушка. Почему?
— Потому что я была плохой матерью. Потому что я не понимала, что ты сына самого Края. Я должна была холить тебя и молиться на тебя. А я пыталась вырастить тебя обычным мальчишкой…
— А когда ты поняла, ты влюбилась в меня, да, любезная матушка. Не как в сына, а как в мужчину.
— Я влюбилась в тебя и как в сына, и как в мужчину, и как в его сына. Ты — мое главное воспоминание о нём.