— Чем могу служить, сэр?
Кейду следовало улыбнуться в ответ, но он не владел своим лицом.
— Эта фотография у вас на витрине… — отрывисто проговорил он. — Женщина с двумя дочерьми…
— Да… хороший портрет, верно?
— Я знал ее… много лет назад. Но потом мы расстались. Она… живет здесь в городе?
Улыбка женщины стала немного натянутой.
— Извините, сэр, но я не могу давать такие сведения. Мы…
— Ее зовут Лорейн. Лорейн Картрайт. Я работал у ее отца, Морриса Кемпбелла.
— Тем не менее я должна придерживаться правил, — ответила женщина. — Могу я еще чем-нибудь вам помочь?
Уходи отсюда, сказал себе Кейд. Немедленно. Ты выставляешь себя дураком.
— А можно мне получить копию этой фотографии? — спросил он вслух.
Женщина посмотрела на него прищурившись.
— Это также невозможно без согласия нашего клиента, — резко ответила она. — А теперь извините меня, сэр.
Кейд повернулся и вышел, не взглянув больше на витрину фотостудии. Он шагал вниз по улице, не замечая ни туристов, ни служащих, ни студентов и детей, которые толпились на тротуарах, — не видел никого вокруг, забыл, где он.
Ты идиот, Макиннис, ругал он себя. Позволяешь Лорейн Картрайт хватать тебя за сердце, как будто тебе все еще двадцать лет, а не тридцать три. Когда ты наконец повзрослеешь? Прекрати думать о сказке.
Да, те три года были словно сказка. Лорейн, с длинными белокурыми волосами и холодными голубыми глазами, была принцессой, которая однажды, в пику родным, бросилась в объятия Кейда, простого парня из крестьян, высокого и темноволосого. По благородству души он отказался воспользоваться молодостью и красотой принцессы, а также ее несомненной непорочностью. Поблагодарила ли принцесса за это молодого простака? Может быть, подарила ему вышитый собственными руками шелковый шарф в память о его благородстве? Ничего подобного. Она набросилась на него как мегера, а потом устроила так, что ее отец выгнал Кейда с работы.
А простой парень так и не стал принцем, горько подумал Кейд.
К сожалению, история на этом не закончилась, и ее конец был еще печальнее. Кто-то из местных видел Кейда с Лорейн в тот вечер в лесу и стал свидетелем их страстных объятий. Сплетни в маленькой деревушке распространялись как лесной пожар. Трое головорезов, нанятых отцом Лорейн по ее наущению, избили Кейда до полусмерти. После этого она заявилась а гараж, где он работал, и сообщила, что совершенно не нуждается в его заступничестве.
Эта сцена навсегда осталась в его памяти. Ее слова больно задели его. Гораздо больше, чем та драка, которая сама по себе заставила страдать молодого парня, всегда гордившегося своими кулаками.
Кейд не заметил, как очутился у пристани. Возле грузовичка, с которого торговали рыбой и чипсами, стояла небольшая очередь, но Кейд был не в состоянии отстоять даже ее, к тому же у него совершенно пропал аппетит.
Нужно вернуться в гостиницу, переодеться в спортивный костюм и побегать где-нибудь в парке, подумал он. Иначе можно сойти с ума.
Спустя двадцать пять минут Кейд бежал по сосновым аллеям парка, чувствуя, как постепенно расслабляются мышцы, а движения становятся легкими и ритмичными. Лорейн ничего не значит для него. Ничего.
Кроме всего прочего, она замужняя женщина. И, глядя на нее, становится ясно, что она счастлива. Бог с ней. Забыть, забыть…
Он заставил себя не думать о ней, сосредоточиться на другом. Ведь сегодня было еще одно событие. Это произошло, когда они с Сэмом встретились зк завтраком в маленьком кафе возле гаража.
Сэм Визрод. Он был контролером бензоколонок, на одной из которых работал когда-то отец Кейда. Кейд всегда любил Сэма. Любил и уважал. Они изредка переписывались, а когда Кейд уехал в Канаду, то стали обмениваться и телефонными звонками.
Сегодня утром Сэм предложил Кейду работу. Даже не работу, а партнерство в своем бизнесе.
— Мне уже шестьдесят четыре, — сказал Сэм, намазывая хлеб маслом. — Детей у меня нет, и мне бы хотелось, чтобы гаражом занялся именно ты, Кейд, когда я окончательно решу уйти на покой. А пока ты можешь быть моим полноправным партнером, разберешься в делах, посмотришь, что и как… Что скажешь?
Сэм специализировался на иностранных автомобилях, у него работало человек десять механиков. Его репутация была безупречной.
— Ты это взаправду? — удивился Кейд.
— Ну конечно. Разве ты сам не понимаешь?
— Да нет.
— Ты ведь не был счастлив там, в Торонто.
— Я его ненавижу, — ответил Кейд. — И этот город и работу.
Сэм проглотил последний кусок яичницы с беконом и вытер салфеткой усы, они были такие же белые и густые, как и волосы.